— Тогда нет смысла говорить с Осипом, а? — молвила Айсе. — Ещё под подозрение можете попасть. А так всё шито-крыто получится.
— Тогда завтра и устроим ему ловушку, — с уверенностью заявил Таган. — Лучше не оттягивать дольше. Целей будем.
Все согласно кивали, и Тимошка поспешил уйти. Ему не терпелось побыстрее и основательно подготовиться к нападению на жениха. Кажется, Силантием кличут.
Утром вся троица встретилась в Успенской церкви. Прослушали проповедь и пошли к Спасской башне. За нею ветра почти не чувствовалось.
— Значит так, — начал Тимка авторитетно, — Таган, ты узнал когда Силантий будет вертаться домой?
— Тут и узнавать нечего. После пяти часов. В темноте, — добавил он. — Чем мы бить его будем? Он тепло одевается и просто так его не одолеть.
— Верно, — согласился Тимошка. — Пока время есть, приготовим увесистые дубины. Несколько раз по голове — и дело сделано. Ножи на всяк случай тож возьмём. Этого будет достаточно. Уходить будем разными путями. И одеться в старье, если можно.
Обсуждали остальное недолго. Условились о точном месте встречи с купцом.
Тимошка чувствовал волнение в теле. Айсе тоже подрагивала от напряжённого ожидания страшного действа. Потому молча переживала, никому не мешая словами.
— Ксюша, — обратился Тимка к девушке, — смотри не выдай себя дома. Веди себя, как обычно. И не переусердствуй. За Тагана я спокойнее как-то. А мне вообще беспокоиться нечего. Я тут же загляну в кабак и посижу там с часок. Этого хватит. Если договорились и вопросов больше нет, то нечего нам тут светиться.
В назначенный срок Тимка с Таганом встретились и без слов кивнули друг другу в знак готовности. Дубинки держали под полой кожухов, весьма драных, как и шапки. Погода шла к оттепели. В воздухе уже носилась влага, и ожидался снег.
Прошли мастерскую медников и чуть разошлись шагов на пятьдесят. Сразу же после нападения Тимошки, к нему должен подбежать Таган. И в секунды всё закончить, оставив купца лежать и дожидаться помощи. В конце Тимка заметил жёстко:
— Стоит ограбить купца. Так на нас никто не подумает. Ты этим займёшься.
Таган кивнул и отделился подальше. Людей уже не видно вокруг. Изредка можно ожидать прохожего.
Купец появился вовремя. Таган пропустил его мимо себя, укрывшись за углом избы. Впереди темнела фигура Тимки. Тот шёл покачиваясь навстречу и поравнялся с купцом против глухого тёмного переулка между избами. Те в беспорядке толпились повсюду. Были и недостроенные.
Купец с Тимошкой едва разошлись на узкой тропе в снегу. Уже за спиной купца Тимошка вытащил дубину и с силой опустил её на голову Силантия. Тот охнул, медленно поворачивал голову, и Тимка второй раз ударил. На этот раз удар был не таким сильным, однако купец с утробным стоном тут же повалился в снег.
Подбежал Таган и торопливо обшарил одежду. А Тимошка уже спешил к кабаку. Дубину предусмотрительно забросил подальше назад за забор из брёвен.
Он не оглядывался. Раздумывал, куда деть драный кожух и шапку. Пришлось свернуть в сторону и между избами пройти вбок. Там снял кожух и бросил в сугроб. Притоптал основательно, торопливо. Уже налегке почти побежал к кабаку. Лёгкая куртка на меху уже не мешала Тимошке.
У кабака постоял немного, успокаивая дыхание и раздумывая, как Таган справился со своим заданием. И вошёл в чадное душное помещение кабака.
Народу было немного. Промышленные лишь начали возвращаться с промыслов. Тимоха с весёлым видом потребовал кружку питья и кусок рыбы на закуску. Неторопливо пил и вяло закусывал. Голова пульсировала, мысли тревожно бродили в голове.
Полчаса спустя он вышел и направился домой. Любопытство толкало его на место преступления и пришлось заставлять себя отказаться от глупой затеи.
Ночь спал плохо и с нетерпением дожидался утра. После посещения церкви они с Ксюшей договорились встретиться и обменяться сведениями.
В Троицкую церковь острога Тимка пришёл с опозданием. С трудом нашёл фигуру Ксюши. Узнал по платку. Ростом она высокой не была.
Пока раздумывал и протискивался, служба заканчивалась, и люди помаленьку стали покидать божий дом. Тимка поджидал Ксюшу уже на паперти.
— О, Тимка! — излишне громко и весело воскликнула Ксюша. — Неужто меня ждёшь?
— Может быть, красавица! Проводить?
— Если не лень, — улыбалась девушка. Знала, что на них смотрят и немного стеснялась, хотя была уверена, что об их знакомстве и более того, многие знали. Часто осуждали за глаза, а парни с завистью поглядывали на неё, зная под чьим она покровительством.