«Она же ученая! Это как в кинематографе!» — предположила Айрис, которая с животным миром пересекалась лишь в далеком детстве, и выскочила на открытое пространство, наплевав на то, что шум наверняка прогонит вора.
В следующий миг ее обхватили крепкие руки и потащили под раскидистую яблоню, чьи ветви под весом зеленых плодов пригнулись чуть ли не до земли.
— Тише! — взволнованно прошептал некто высокий, гибкий и худощавый. — Это болотная кряча. Их нельзя пугать.
От незнакомца пахло малиной, смородиной и клубникой. Именно последний аромат заинтересовал Айрис и помешал сразу же заорать во всю глотку, зовя на помощь. Ну а потом стало как-то неловко… Нет, не перед молодым человеком, который держал ее так бережно, словно не знал, что девушки не хрустальные создания. Перед неведомой крячей, что упала на садовую дорожку, выбив когтями искры из камня, и начала горестно стенать.
— Ты где нашел клубнику? — Под яблоней было тесно, потревоженные яблоки грозились свалиться на макушку, и Айрис бесцеремонно затолкала неизвестного под самую низкую ветку. — Там еще есть?
— Наверное. — В голосе незнакомца слышалась вина. — Молчите. У кряч брачный период, они очень пугливые.
— Это гусь. — При ближайшем рассмотрении птица обрела знакомые черты.
— Кряча. Тсс…
— А в чем разница?
— В пальцах.
Из-за сумерек Айрис не могла изучить лапы белого красавца, что горделиво выгибал шею и орал без передышки.
— У крячи их больше? — спросила, щурясь и прислушиваясь к шуму, который шел ото входа в жилое крыло.
— У нас их станет меньше, если не притихнете! — Неизвестный уже почти умолял. — Такой вот «гусь» моего дядю покалечил. Молчите, а то…
— Что?
— Ну… Это… — Он вздохнул и потупился. — Рот закрою, — проговорил неуверенно.
Айрис смерила его изучающим взглядом. В полутьме черты лица не особо рассмотришь, но сосед по укрытию был молод, мил, застенчив и вряд ли относился к мужчинам, которые ищут причину, чтобы распустить руки.
— Как? — Хотелось обнаружить в нем изъян прежде, чем присутствие какой-то непонятной и предположительно опасной крячи породит симпатию.
— А вам как нужно? — буркнул незнакомец, отворачиваясь. — Могу платком, могу, как в кино, поцелуем.
— Платка у тебя нет. Уверен, что умеешь хорошо целоваться?
— Да будьте же человеком и заткнитесь! — не выдержал он. — Правду о вас болтают, разум совсем тю-тю. Если на себя плевать, меня пожалейте!
Айрис мягко приложила палец к его губам и кивнула на дорожку, где белая птица чистила перья, с подозрением косилась на неспокойную яблоню и не забывала вопить.
— Подвинься, как тебя там. — Кряча вразвалочку приближалась, и от ее уверенного вида становилось не по себе.
— А Ли Шин. А Ли. Эй, не выпихивайте меня!
— Ты же мужчина!
— Поверьте на слово, крячам на это плевать. Давайте-ка сюда. — А Ли притянул Айрис к себе и ввинтился под большую треснувшую ветку, которую пригибали к земле ветки помельче. — Не бойтесь, они не любят тесные пространства.
— Да ты, я погляжу, все знаешь об этих тварях.
— Семейное дело, — прозвучало с затаенной гордостью.
Ух ты, а новый знакомый совсем не прост! Питомник кряч — достояние Прихолмья. Люди, которые там заправляют, — сплошь мастера, что доказали свою компетентность.
— Ириса. — Айрис больше не хотела язвить. — Не называй меня невестой и проклятой, и мы поладим. Кстати, ты что тут забыл средь ночи? — Вором она своего спутника уже не считала. — На свидание прибежал?
— Ищу госпожу Руденс. — А Ли поймал ее руку и положил на ладонь небольшой перстень. — Она потеряла на тракте. Печатка с очень шипастой розой.
— На тракте?.. А! О.
— Ага. — Он невесело хмыкнул. — То был я. Так передадите госпоже Руденс перстень?
Айрис пробежала кончиками пальцев по затупленным граням, узнавая контур рисунка. Знакомые очертания… Точно! В то утро тетушка замерзла и поленилась распаковывать свой багаж в поисках теплой одежды, а потому взяла толстую вязаную кофту племянницы. Наверное, перстень выпал из чемодана, когда тетя в нем рылась.
— Это мое. Подарок. От… Да какая разница? Спасибо, А Ли Шин. Эта вещь важна для меня.
— Точно ваше?
Айрис легонько чмокнула его в щеку и прижалась к плечу, увеличивая расстояние между собой и притихшей крячей, что с любопытной миной заглядывала под яблоню.
— Спасибо, — повторила искренне. — Ты хороший человек. Не зови меня госпожой, это неправильно. Я не родственница короля, хотя все это и так знают. Твое семейное дело для Холмов важнее, чем моя родословная. Трудно, наверное, работать с крячами? Ну, раз они такие страшные? Как их разводят? У вас есть особенные костюмы? Как у пожарных?