«Всего один раз… Я справлюсь! Справлюсь ведь?..» — Айрис поклонилась королю и отступила на шаг, когда он прошел мимо.
— Тебе понравятся Холмы, Ириса, — бросил Фабиан, не оборачиваясь. — Там очень красиво в эту пору года.
Холмы?! Обширная территория на границе Валесии и земель народа линг? Глушь, о которой в столице ходят леденящие душу легенды? Последнее пристанище магии и чудес?
«Я не справлюсь, — мелькнула обреченная мысль. — Ни за что не справлюсь. Это далеко… Там одни незнакомцы. И полиции почти нет… В Холмах люди теряются навек. Точно. Теряются. Навек».
— Благодарю за возможность, сир, — произнесла Айрис. — Холмы — это то, что нужно.
Она действительно испытывала признательность и собиралась воспользоваться ситуацией в собственных интересах.
Глава 2. Опальный князь
Джи Лин искренне презирал три вещи: обман, предательство и угрозы. Сегодня ему не посчастливилось столкнуться со всем этим в одном-единственном письме — важном, срочном, скрепленном личной печатью короля. Оно прибыло утром, но не стало неожиданностью. Верный человек из столицы еще две недели назад телеграфировал о назревающей беде.
Хорошо иметь сторонников у самой верхушки Валесии. Раньше они были бесполезны, но в последние годы Фабиан превратился в настоящего тирана и начал прессовать неугодных. Его интерес к княжеству Холмы, которому полвека назад тогдашний король пожаловал автономию, назревал уже давно. И вот, наконец, свершилось. Его величество изволил прощупать почву и замахнуться на земли, никогда по-настоящему не принадлежавшие Валесии.
«Мне стало известно, что в высшем обществе Холмов зреет заговор. Мой отец отзывался о вас, Джи Лин Ри, как об умном и наблюдательном правителе, который знает подноготную вверенных ему территорий. Я не буду обвинять вас, не имея доказательств, но хочу, чтобы вы подтвердили свою преданность короне», — писал Фабиан.
Преданность… Создавалось впечатление, что в столице давным-давно забыли значение этого слова. Король играл красивыми фразами о долге, чести и благородстве, но между строк читалось лишь его маниакальное желание поставить князя Холмов на колени.
Фабиан хотел увидеть покорность. Увериться в слепой готовности Джи Лина следовать указаниям правителя. Убедиться, что княжество не ударит в спину, если начнутся, как поговаривают, волнения в народе. Или же вовремя распознать мятежные настрои и принять меры, пока не поздно.
Брак с какой-то дальней родственницей Фабиана, чье имя пока не оглашалось в целях ее же безопасности, — малая плата за спокойствие в Холмах. Для тех, кто у власти, договорной союз — обычное дело. Если бы не телеграмма из столицы, письмо короля имело бы мерзкий, но терпимый окрас.
«Морская игуана лениво лижет соль», — несмотря на подпись, Джи Лин поначалу не воспринял эту короткую строчку всерьез. Лишь когда через пару дней увидел в газете заметку об аресте отправителя, спохватился и присмотрелся к телеграмме внимательнее.
Какой-то шифр? Метафора? Анаграмма?
Князь начал с самого простого варианта, и получил фамилию Миллс.
Шпион? Наемный убийца? Протеже Фабиана?
Изучение прессы расставило все по местам.
Алетина Миллс — экзальтированная певичка, что прокляла собственный род; Айрис Миллс — самая известная невеста столицы, чьим женихам уготована участь дворцовых украшений. Родственных связей между Миллсами и королем нет, но почти наверняка Фабиан наметил в жены Джи Лину именно проклятую.
Расчет прост: и согласие на брак, и отказ от брака лишат князя жизни. В первом случае сработает проклятие, во втором — праведный гнев его величества, ведь преданность не доказана, возмутительное ослушание налицо! Законного наследника у Холмов нет, так что король немного поиграет с законами и упразднит автономию. Может, приведет к власти своего человека… Или уничтожит княжество как территориальную единицу, разделит на куски и присоединит к Валесии, лишив всех привилегий.
— Князь, едут! — В кабинет ворвался запыхавшийся секретарь. — С пропускного пункта телеграфировали! Только что вышли из поезда и пересекли границу!
Джи Лин недовольно повел плечами, вырываясь из плена унылых мыслей. Намерения Фабиана ясны. Необходимо обдумать это и найти решение, а не пялиться сквозь окно на сумеречные предгорья в надежде, что проблема исчезнет сама собой.
— И ради этой новости вы бежали на седьмой этаж, Шонник? — Помощник отличался пухлым телосложением, и его багровая физиономия вызывала жалость. — Почему не воспользовались лифтом?