— Хорошо отдохнул, мой мальчик? — Он напоминал старого хитрого лиса, желавшего заглотнуть зайца, умудренного опытом. — Пора тебе и отдохнуть, племянничек.
Сахиб помог юноше слезть и, положив руку на его широкое плечо, ласково сказал:
— Нельзя так изматывать себя, дорогой. Мать и я — мы очень тревожимся. Сейчас ты отдохнешь в прохладе, но сначала я покажу тебе кое-что интересное. Ты мой родственник, поэтому должен знать об этом.
Сердце юноши кольнуло нехорошее предчувствие, но он все же пошел с дядей, вцепившись ему в локоть, как удав. Они обогнули дворец и вошли в него с черного входа, оказавшись на лестнице, ведущей вниз. Девлет не знал, что это за лестница, но дядя подтолкнул его, и он послушно двинулся по ступенькам, а затем по темному коридору. Когда юноша полностью погрузился в темноту и уже ничего не различал, он споткнулся о выступ и полетел вниз, стукаясь о ступени другой лестницы, на его счастье, не слишком длинной. Когда Девлет растянулся на холодном полу, он услышал, как со скрипом захлопнулась железная дверь, и понял, что дядя заманил его в ловушку. Юноша не сомневался: он оказался в одном из подвалов темницы, где содержались узники. А завтра дядя придет, чтобы убить его. Он прислонился к холодной, как лед, стене и задумался. Еще с младенчества Девлету было известно: из этих застенков никто не выходил. Бежать отсюда, из этой маленькой четырехугольной комнатушки с сырыми стенами, тоже невозможно, если никто не поможет. Юноша опустился на пол и заскрипел зубами. Если он ничего не придумает, то его зарежут или сгноят заживо. Что же делать?
Глава 6
Наши дни. Стамбул — Москва
В полночь из дома Ройтмана выехал «Мерседес» и помчался в направлении аэропорта. Билеты до Москвы были давно заказаны, паспорта готовы, рюкзаки уложены, Жанна и Андрей, которых опытная рука гримера немного преобразила, облачены в джинсы и футболки. Они без труда прошли контроль, и Ройтман помахал им на прощание пухлой рукой. Когда самолет, разбежавшись по взлетной полосе, взмыл в небо, молодая женщина положила голову на плечо Андрея и задремала. Он не мог заснуть, как ни старался — в голове прокручивалась вся эта авантюрная операция. Да, именно авантюрная. Если дело и выгорит, то только благодаря какой-то роковой случайности. Если Завьялов сумел устроить подпольный музей и до этого не попал под пристальное внимание следственных органов — значит, он далеко не дурак и вряд ли поверит в историю об изучении флоры и фауны. Может быть, за дни пребывания на болотах они придумают что-нибудь получше.
Он думал и думал, от напряжения заболела голова, перед глазами поплыли красные круги, а самолет тем временем благополучно сел во Внуково. Когда объявили выход, Ломакин разбудил Жанну, схватил рюкзаки и поспешил к трапу. В терминале было много народа, их, естественно, никто не встречал, и Андрей с горечью вспомнил, как жена и сынишка раньше ждали его из командировок. Повторится ли это когда-нибудь? Удастся ли им еще увидеться? Выйдя из терминала, они дождались автобуса, потом пересели на метро и, наконец, на нужную электричку, почти пустую. Молодые люди уселись на одну из передних скамеек и молчали, как и в самолете, всю дорогу до остановки, потом вышли на станции, совсем маленькой, где-то в Тульской области, вдыхая свежий лесной воздух. Электричка шла дальше почти пустая, в вагоне оставалась еще парочка пожилых женщин с корзинками, которые, наверное, ехали за ягодами и грибами (хотя какие грибы в июле!). Спустившись с полуразрушенных ступенек платформы, молодые люди увидели тропинку, еле уловимую среди высоких зеленых стеблей сочной травы. Она вела в глубь леса. Сосны с тяжелыми кронами, которые возвышались среди белоствольных худосочных березок, сразу закрыли солнце, погрузив путешественников в лесную сырость, пахнувшую грибной прелью и листьями.