- Делать мне больше нечего, - фыркнула я. Смотрела, смотрела - у меня даже в замке висела одна такая - с отметками важнейших тайников драгоценных манускриптов и библиотек, а также монастырей (к несчастью, монастыри и библиотеки обычно получались вместе). Но вот стран там отчего-то не значилось. А на черта они мне? Отправить духов я могу и забыв про пограничный караул.
Брат снова хмыкнул и потянулся посмотреть на книгу у меня на коленях.
- Что ты читаешь, сестра?
- Гримуар, - буркнула я. - Смертный взглянет - умрёт на месте.
Братец отшатнулся и уставился в окно - от греха подальше. Я помусолила страницы - зря, они и так были ветхие, одна порвалась - и раздражённо спросила:
- Теодор, скажи-ка, а зачем ты ездил в Предгорье? Это же самая спокойная часть страны. Что-то искал? - или кого-то. И нашёл...
- Спокойная! - фыркнул брат. - Над предгорьем видели дракона. А где дракон...
Там и неприятности - о, я-то лучше всех знаю!
- Ты не рыцарь с большой дороги - драконами промышлять, - перебила я. - Так зачем ты ездил?
Не мог же дражайший братец просчитать, что я захочу "отдохнуть" в его дворце? Или мог?
Теодор бросил на меня недоумённый взгляд.
- Пытался встретиться с принцем-наследником - хозяином Алого Водопада. Не вышло. Наверное, кто-то предложил ему больше меня...
Я нахмурилась:
- Зачем тебе какой-то принц-наследник?
- Какой-то! - рассмеялся Теодор, глядя на меня как на умалишённую. - Его отец на ладан дышит, армия предана будущему королю. Алисия, ты хоть представляешь, как сложно нынче найти союзника?
- Не-а, - отозвалась я, почему-то чувствуя себя полной дурой. - Отец раньше с ними воевал. И весьма неплохо.
- Раньше у нас на это были силы, - ответил брат, красноречиво глядя почему-то на меня.
Я уставилась в книгу, и разговор затих.
В столицу мы приехали раньше, чем я думала - дня на два. Что называется, гнали лошадей нещадно. Уже подъезжая к городу, Теодор пересел на коня, звенящего богато украшенной сбруей, а мне настойчиво рекомендовал остаться в карете.
Да и не больно-то хотелось смотреть на ревущих от счастья лицезреть своего короля жителей.
Королева-мать нас встречать не вышла. А зря: я хотела посмотреть на эту стерву. Может, даже представление бы устроила - я за три дня поездки пару сцен заготовила. И вишь ты - впустую всё.
Зато мои покои оказались готовы. Мои новые покои. Теодор лично в них меня проводил - они оказались ровнёхонько рядом с библиотекой и больше напоминали бывший кабинет какого-то секретаря, соединённый с привратницкой и наскоро переделанный да разукрашенный. Даже красильным раствором ещё пахло. Ну да я не из привередливых.
- Мне говорили, ты любишь читать, Алисия, - сладко улыбаясь, припевал братец, - и смотри - твой личный вход в библиотеку!
Точно из секретарской переделывали. "Твой личный вхо-о-од", ой-ой!
Я для вида повосхищалась, выпроводила братца и потребовала ванну. Посмотрела на кислые рожи прислуги и привлекла к моему мытью духов.
В целом, возращение в родовую обитель прошло довольно... мягко. Ужин был вкусным, я - чистой (наконец-то! В трактирах ванну так запросто не достанешь) книга на ромульском перед сном - интересной. Жизнь прекрасна. В библиотеку я зарылась уже на следующий день и так там и угнездилась.
Что творил братец со своей политикой, я знать не хотела, хотя он пару раз присылал ко мне слуг - поучаствовать в приёмах послов. Ха, я тут вся в переводе - пусть сам участвует и принимает.
Я впитывала в себя знания, как губка - как после смерти Максимилиана. Книги - единственная отдушина, где меня, чёрт возьми, никто не трогал. Где не было людей, таращащихся на меня и бледнеющих от ужаса, не было монахов с их сверкающими крестами и мужчин с их "какая же ты, Алисия, красивая" тоже не было. Книгам было плевать на меня - идеальный, похоже вид отношений. И книги, если их вскрыть, взломат,ь как замок - язык, сложный стиль, бездну ненужного текста - давали оружие. Зелья, обряды, заклинания.
И, как и раньше, я пыталась понять, кто я.
Духи летали по библиотеке и отправлялись далеко за её пределы, за пределы дворца - я даже в монастыри их пару раз посылала.
Так прошёл месяц. И, наконец, пыльная и довольная, я получила "ниточку", о которой мечтала. В одной церковной книге, жутко ветхой и чуть не рассыпавшейся в пыль прямо у меня на руках, кроме молитв и житий святых описывался колдун, одержимый демоном. Этот колдун, как и я, умел убивать, не используя ни оружие, ни заклинание. Автор-монах, описывая его, перебрал с десяток нелицеприятных эпитетов, но так и не дал имени колдуна. Но я внимательно записала примерные годы жизни "проклятого" и принялась искать ещё упоминания о нём.
След таинственного чернокнижника нашёлся ещё в четырёх книгах. В одной даже был его портрет - уж не знаю, насколько точный. Художник очень старался показать чудовище, но у него не получилось. Может, из-за предвзятости, но я видела усталого юношу лет двадцати, красивого, как бог. По словам монахов, "юноше" было хорошо за сотню и вообще он почитался бессмертным, ибо жил долго, пока "дьявол не забрал его в Преисподнюю" (подозреваю, особо умелый клирик поспособствовал) и виделся современникам чуть ли не мировым злом и посланником этого самого дьявола. "Проклятому" тоже подчинялись духи. Разные авторы говорили о нём как о демонологе - значит, не только духи. Как выразился один монах: "Любая тварь, затаившая зло, попадала под его волю, любого грешника он очаровывал и вгонял ещё в больший грех". Как мило! Никакой практической пользы для меня это не несло, но жить, зная, что раньше такие уроды, как я, уже рождались, было как-то легче.
Как-то утром, устроившись на полке почти под потолком, я переводила весьма любопытный текст о ядах, когда в мою библиотеку бесцеремонно вторглись. "Надо же, - размышляла я, поглядывая на светловолосую макушку, идущую прямёхонько к окну, - а я-то думала, что уже приучила местную прислугу стучать...".
У окна макушка развернулась и пошла к полкам, кажется, что-то напевая. Я понаблюдала за ней с минуту, поняла, что сосредоточиться на очередном выворачивающем внутренности зелье не могу, и, потянувшись, потащила стоящий рядом словарь. Макушка как раз подошла к моей полке на удобное расстояние, когда словарь, не выдержав, сорвался вниз, подняв облачко пыли. В последний момент макушка, что-то почуяв, отпрыгнула, проводила словарь недоумённым взглядом и предсказуемо подняла голову.
Вот чёрт, кажется, не слуга. Судя по одежде - точно лорд. А смотрит как спокойно - влиятельный лорд. Поди, гонор выше этих книжных шкафов... что и подтвердилось мгновение спустя:
-...спускайся!., - сыпля непечатными фразами, потребовал лорд Светлая макушка.
Я почесала затылок и потянулась за соседним со словарём описанием жизни Святого Иолантия.
Иолантий летел хорошо. И наверняка бы попал, не отпрыгни лорд коварно в сторону.
- Да как ты смеешь, ...!
Я не выдержала:
- Любезный лорд, как вы можете выбирать подобные выражения в беседе с дамой?
"Светлая макушка" нагло поинтересовался, где тут дама, когда он видит перед собой, а точнее над собой только безмерно наглую горничную.
Соседней с Иолантом стояла "Книга страшного суда", а её бросать было жалко, так что я, наплевав на всё своё "воспитание", послала лорда с его разыгравшимся воображением в тартарары и постаралась снова сосредоточиться на ядах.
Лорд, покружив по библиотеке - от окна к двери - заинтересовался, как несносная служанка забралась на такую высь. Я выслушала с десяток версий - воображение у него и впрямь было неуёмное - и, наконец, не выдержала:
- Любезный лорд, вы по моей пентаграмме уж раз двадцать прошлись. Имейте совесть, мне её потом из-за вас перерисовывать.
Лорд всё-таки догадался посмотреть под ноги. Я ждала крика, даже визга - чего только не бывает с человеком, понявшим, что он стоит в центре магической схемы. Но лорд просто замер и затих. Совсем.