Выбрать главу

   А, ясно, я на казнь попала. Так, ладно, этот ритуал я уже в подробностях видела, сама проводила и, в общем, не пора ли мне отсюда того...

   От "того" меня удержал появившийся вслед за процессией Александр. С помпой, как настоящий принц: свита, музыка, кони, - все дела. Я даже залюбовалась.

   Процессия взобралась на помост (на котором какая-то добрая душа заранее установила виселицу). Произнеслась парочка речей (обязательных при таких делах). Я - честно - не слушала и любовалась Александром. Грех не любоваться: когда я рядом, он всё время хмурый и совсем не величественный. Так посмотришь и не скажешь, что принц. А тут - в церемониальных одеждах, да со слугами... Вид слега портили только теодоровы солдаты (а я говорила, что не надо офицеров одевать в эти болотные тряпки - скукотища!). А ещё вон тот жирный бурдюк, который постоянно вертится вокруг Александра - вообще тут лишний. Сейчас он мне глаза намозолит - вернусь во дворец, скину весточку Теодору и уволю эту "свинюшку" к чёртовой матери. У него ж на лице написано: вся жизнь в тылу. А знаков отличия зато сколько - так и бренчит, так и бренчит своими висюльками.

   Тем временем, прелюдия, похоже, подошла к концу. И, когда Александр шагнул к осуждённому - чёрт его знает зачем, мы с Теодором всегда вдали наблюдали - я обратила внимание на приговорённого. И ахнула: он сиял. Я решила сначала - из-за Александра. Но нет, хотфолдский принц отошёл, а осуждённый сиял, сам, чисто - как Александр. Слепяще, ярко, чудесно.

   Я потянула за рукав торговца, прижатого ко мне почти вплотную. И, указывая на помост, где осуждённого подвели к виселице, выдохнула:

   - За что его?

   Торговец округлил глаза от удивления, но ответил. Я расслышала: "Священник", когда толпа загомонила. Люди кричали, что-то требовали, а я стояла, поражённая, смотрела, как измождённому накидывают на шею петлю...

   Лес рубят, щепки летят... да, Теодор? Плевать я хотела на повешенных тобой священников, но я была уверена, среди них не было настоящих... тех, кто верует. Не слепо, не фанатично, а... по-настоящему.

   Ну нет, я такого уникума второй раз в жизни вижу, а ты, братец, казнить решил? Щас! Да ещё и перед Александром, так трепетно любящим своих "братьев"? Да, мне раньше решительно всё равно было, но сейчас, Теодор, прости: оказывается, пацифизм - это заразно. Все претензии к Александру, а я...

   А я... что? Убить всех проще простого, но я вроде как...хм... отчего-то не хочу. И Александру это не понравится, а я не желаю больше быть одна. Так что... так что...

   Мда, туго у меня с воображением, признаю. Но солдаты впечатлялись, особенно этот, жирный - когда у него из-под ног виноградная лоза полезла. Так орал, точно я его резала.

   Хм, а ничего так, эффектненько. Пожалуй, получше, чем горы трупов. Те молчат, а тут я такая: театрально разведя руки, повисла на винограде (жуть как неудобно, но кто ж знал, что он и подо мной прорастёт?) и отрабатываю демонический смех.

   А вот смех не впечатлил. Этот, жирный который, ткнул в меня своим пальцем-сосиской и заорал про ведьму и "взять её". Наха-а-ал!

   Между прочим, если б молчал, отделался бы виноградом. А так пришлось демона звать. По привычке. У него смех чудненько вышел. Духи тем временем сняли с обалдевшего осуждённого петлю, привели в чувство, окружили Александра со свитой - пока я, дёргаясь в винограде, не поняла, что если это фантасмагория не закончится, народ на площади отомрёт и начнётся форменная давка. От ужаса.

   Хм, с каких это пор я задумываюсь о народе? Александр определённо на меня дурно влияет...

   По моему приказу демон, всё ещё хихикая (очень надеюсь, не надо мной) исчез, а я, указывая пальцем (принцессы не тыкают!) в жирного и обводя грозным взглядом теодоровых солдат, возвестила:

   - Я ваша принцесса и я приказываю отпустить этого несчастного! И исчезните с глаз моих!

   Ну да, да, не умею я на публике выступать. Ну что теперь?

   Солдаты всё поняли куда раньше их главного-жирного. Измождённого развязали, передали солдатам Александра и только что не бегом, подхватив обалдевшего главного, "исчезли". Толпа перед "теодоровцами" молча расступилась, потом сомкнулась и ожидающе уставилась на меня. Как кролик перед удавом.

   Александр, отдав какой-то резкий приказ свите, подбежал ко мне (к моей лозе, то есть).

   - Алисия, что ты делаешь?!

   - Понятия не имею, - честно откликнулась я. - Слушай, помоги спуститься, а? Я застряла.

   Ради его облегчённой улыбки стоило разыгрывать всё это представление, определённо.

   Толпа рыдала от смеха, серьёзно - когда Александр лез ко мне по винограду. И, когда перекинув через плечо, (я дёргалась и повизгивала от страха) спускал обратно.

   - Почему ты не позвала своих слуг? - шепнул Александр мне на ухо, сажая к себе в седло.

   Я, еле сдерживая улыбку, хмыкнула.

   - Зачем? Так же интереснее.

   На это хотфолдский принц не нашёлся, что ответить. А если и нашёлся, его заглушили крики толпы. Вроде радостные.

   Первым, кто меня встретил во дворце, был, конечно же, тот толстяк. Я не ошиблась - он среди "теодоровцев" главный. Иначе зачем мне глаза мозолить?

   Сопровождаемый парочкой телохранителей - естественно, не из дворцовой стражи - он утвердился на верхней ступеньке и, пристально глядя на меня, изобразил намёк на поклон.

   - Ваше... Высочество?

   И таким тоном, будто сомневается, насколько я там Высочество-то?

   Я смерила его ответным взглядом, переступила с ноги на ногу, поняла, что ещё чуть-чуть и пальцы в сапожках отнимутся от холода окончательно.

   - Что, жирный, на площади тебе не хватило?

   Толстяк побагровел. Александр позади тихо засмеялся. Стража - что теодоровская, что местная - старательно изображала предметы обстановки. Ну, им по званию положено...

   Я похлопала руками и выдохнула облачко пара.

   - Ну, чего встал? Посторонись, а то подвину.

   Видимо, знакомство с демоном всё-таки дало плоды: толстяк освободил дорогу. Но резво покатился вслед за мной и хотфолдским принцем. А, когда обрёл дар речи, театрально завопил:

   - Как ты смеешь, девка, выдавать себя за нашу принцессу?

   Я медленно обернулась.

   Александр, закрыв лицо рукой, трясся от смеха. А толстяк - руки в боки, слюной брызжет:

   - Тебя казнят, мерзавка! Мы отдадим тебя настоящей принцессе...

   Честное слово, не замёрзни я так на площади, села бы тут же на ступеньку и только бы и слушала. И давилась от смеха, как Александр.

   Но я замёрзла.

   Духи быстро заставили толстяка умолкнуть.

   - Значит так, - заявила я. - Ваше присутствие в Хотфолде отменяется. Всех. Вас. Да, я войска имею в виду.

   Толстяк забился в метре над полом. Я со вздохом повернулась к его охране.

   - Кто у вас после этого главный?

   - Герцог Гийом, - после секундной паузы ответил один из "теодоровцев".

   - Вот, пусть он вас и уводит, - закончила я. - Приказ напишу, отправитесь к моему брату, скажете, я послала. Всё. Свободны.

   - Но Ваше Высочество? - выдохнул второй. - Как можно оставлять Хотфолду без... без...

   - Вот именно, - перебила я. - Высочество. А значит, мне всё можно. Сво-о-ободны. И этого паяца унесите.

   - Алисия, ты не понимаешь, что за этим последует? - уже в моих покоях поинтересовался Александр. - Твой брат отправит сюда армию - больше, чем прежнюю. Он будет считать, что это бунт. Ты, может, не знаешь...

   - И знать не хочу, - откликнулась я, подвигая кресло к огню. - Ни-че-го. Я ведьма, мне можно. И принцесса, к тому же.

   Александр шагнул ко мне и, заслонив камин, наклонился, опираясь о подлокотники моего кресла.

   - Алисия, ты можешь вести себя как испорченная девчонка сколько угодно, но это моя страна и я не позволю тебе...

   - Ты будешь меня использовать? - перебила я.