- Сын мой! - воскликнул глава клана и отпрянул от него, как от прокаженного. - Не убивать одно! Вампиры так поступают не, потому что относятся к людям как к равным себе существам, а просто боятся быть раскрытыми или не любят сам процесс убийства, не хотят пачкать руки в крови и пятнать себе душу, но такие вампиры большая редкость. Но никто из нас не заводит дружбу с людьми, если только это не игра, развлечение, необходимость для собственной выгоды. Вампиры не общаются с ними на равных! И тем более не испытывают, как ты ЖАЛОСТЬ. Порой находят человеческого спутника, но тогда обращают в нам подобного, но и это редкий случай. Мы обращаем только тех, кто достоин вступить в наши ряды, и будет полезен. Запомни, Мэттью, ты не просто вампир - ты мой наследник, если со мной что-то случится, ты должен занять мое место. Стать главой этого клана, помощником и наставником для его жителей. У тебя много привилегий, но еще больше обязательств. С твоей стороны совершенно не допустима слабость к людям. Это сейчас ты играешь с ними в детские игры, а что будет, когда вырастешь? Не позорь свое имя, докажи, что ты вампир, а не его подобие, выпей это низшее человеческое существо! - глава клана указал пальцем на женщину. - В противном случае я действительно убью Анабель. Если ты думаешь, что я не причиню зла дочери моего покойного друга, то сильно ошибаешься. Иногда приходится идти на крайние меры и жертвовать самым дорогим.
Я сделала судорожный вздох и сильнее прижалась к Мэттью. Он повернулся ко мне и ободряюще прошептал:
- Тебя не тронут, не бойся.
Высвободил руку, посмотрел на отца и произнес, я не видела его взгляд, но в голосе звучала сталь, совсем несвойственная двенадцатилетнему ребенку, будто он сразу повзрослел на несколько лет:
- Я сделаю, что ты хочешь, но не стоило шантажировать меня смертью Анабель!
После этих слов он выпил женщину и после прервал ее затухающую жизнь, перерезав горло...
Так разладились отношения Мэттью с отцом. Они постоянно были на ножах. Майкл погорячился и сам того не осознавая выстроил между собой и сыном толстую стену отчуждения и ненависти.
Мэттью рос вместе со мной, и вскоре я начала замечать какой он красивый. Ловила себя на мысли, что тону в его загадочных темно-зеленых выразительных глазах. От его четкого, низкого, бархатного голоса по телу бегут мурашки, а сердце бьется быстрее. Меня тянуло к нему не как к другу и в шестнадцать я осознала, что безумно влюблена. Но Мэттью будто не замечал моих чувств. Признаться я не смела, боялась, что он оттолкнет меня и мы перестанем быть даже друзьями. Мы постоянно проводили время вместе, и я надеялась, что Мэттью посмотрит на меня как на девушку, но он упорно продолжал видеть только друга. Но наши прогулки были утешением или быть может наказанием, но без него я не могла жить.
Так и прошли еще два года. Ничего не менялось, на сердце становилось все тяжелее. Сидя перед зеркалом, рассматривая свое лицо, думала, может я дурнушка, раз не нравлюсь как женщина. Но в отражении видела обратное. Вампиры, особенно чистокровные, все красивы. Природа и тьма дают только самое лучшее кровожадным хищникам.
А на балу, который давал глава клана, по случаю двадцатилетия Мэттью, случилось невообразимое. Тогда я наделала самое лучшее платье, украшения, завила и заколола волосы шикарным серебряным гребнем, желала выделиться среди остальных девушек, быть лучшей, чтобы он наконец увидел во мне женщину.
Он по обыкновению пригласил меня на танец, но обольщаться не стоило, его жест был привычен и кроме дружбы и хорошего ко мне расположения ничего не значил.
Мы танцевали почти весь вечер, после чего вышли на широкий балкон, подышать свежим воздухом. Мэттью коснулся тыльной стороной ладони моей щеки, и я забыла, как дышать. Сердце недоверчиво, изумленно замерло, когда он горячо сказал:
- Ты сводишь меня с ума, Анабель. Моя кровь быстрее бежит по венам, когда я думаю о тебе. Ты самое дорогое, что у меня есть.
- Я тоже… - он не дал договорить, положив палец на губы.
- Я знаю и вижу, не слепой, - Мэттью точно прочитал мои мысли.
Ему было известно о моих чувствах! Неужели они так очевидны?! Почему он так долго молчал?
- Осуждаешь, что я мучил тебя? - грустно усмехнулся он. – Прости. Просто я не хотел рушить дружбу и… сближаться, потому что ты можешь осудить и не принять некоторые мои увлечения. Они опасны, но так завораживают, затягивают…
Мэттью убрал палец от моих губ. Его глаза горели странным лихорадочным блеском. Я была сбита с толку и испытала тревогу за него.
- Каких увлечениях? – спросила обескураженно. Воображение рисовало картины одну страшнее другой.