Глава 6(начало)
Когда Мэттью вернулся домой, Кэтрин уже спала. Тихо закрыв дверь ее комнаты, он прошел в свою спальню. Сел на кровать и сложил ладони домиком на переносице, размышляя.
На сердце было неспокойно за Анабель. Мэттью корил себя за слабость и эгоистичность. Сотню лет назад он сдержался, не позволил ей следовать за ним в неизвестность. Следовало и сейчас не раскрываться перед ней. Повременить. Объясниться, когда с Айрусом будет покончено, если конечно останется жив. В чем он совершенно не был уверен. Чаша весов больше склонялась к тому, что битву с демоном ему не пережить. Зависит от того насколько правильно он перевел ту часть, в которой говорилось об использовании кинжала против высшего демона. Книга написана на давно забытом древнем языке, и даже Мэттью было трудно точно ее перевести. Малейшая ошибка может дорого стоить.
Если все сделает правильно и выживет, существует риск, что Анабель, устанет ждать и надеяться на чудо, найдет другого, который затопчет едва тлеющие угли чувств к Мэттью. Тогда он ее потеряет навсегда. Вот о чем думал Мэттью, когда Анабель и Кэтрин оставили его одного. И не смог снова отпустить ее.
В ней его покорила не только красота вкупе с довольно экзотичной для Англии внешностью – смуглой кожей, темно-карими глазами, черными волосами, доставшимися от матери-испанки. А еще умение вести себя под стать леди, но не быть чопорной и холодной, словно прекрасная, но мертвая душой скульптура. Анабель могла заливисто смеяться, и в тоже время совершать вместе с Мэттью безумные авантюры. Например, в детстве они ночью тайком пробрались в конюшню и вывели из стойла Логоса – самого любимого коня Мэттью. К сожалению, выйти за ворота особняка и покататься на Логосе не вышло, заметила охрана клана. После отец с матерью строго отсчитали Мэттью, как зачинщика не допустимых действий. С Анабель же отправили разбираться нянечку, понимая, что девочка пошла на поводу сына главы клана. Что по сути было правдой за одним исключением – Анабель тоже понравилась их вылазка. Конечно сейчас она, как и он, давно повзрослели. Но Анабель осталась во многом той же. Их секс в машине, когда в любую секунду мог приехать эвакуатор или прохожие заглянуть в лобовое стекло, которое не было тонировано, помимо физиологического наслаждения – доза адреналина от риска быть увиденной чужими людьми. Для Анабель неприемлемо, чтобы о ней ходили разговоры о ее недопустимом поведении, пусть даже среди незнакомцев. Но с Мэттью она готова была идти против своего воспитания. По сей день. Да и он сам видимо не «окаменел» окончательно.
Неожиданно вспомнилось другое женское лицо. Нежное, с длинными белокурыми волосами, молочно-белой кожей и голубыми почти прозрачными глазами, но не призрачными, как может показаться при описании, а наоборот наполненными до краев жизнью, пусть и не настолько яркой, как хотелось бы.
Двадцать лет назад, вечером возвращаясь с работы, Мэттью заметил бредущую по обочине девушку. Стеной лил дождь, и она вымокла до нитки. Он остановился, не глуша мотор, и спросил не требуется ли ей помощь. Она подняла на него глаза. Взгляд потерянного человека, не знающего как жить дальше, да и нужно ли. А еще незнакомка, как и Мэттью была вампиром. С первой секунды он понял, что она стала такой совсем недавно и не понимала, как мириться с новой сущностью. Его с детства учили помогать собрату, не проходить мимо чужой беды. Да и даже если бы не вбивали в голову слова, что все вампиры, населяющие планету едва ли не общая семья, мимо бы не смог проехать.
Мэттью усадил девушку в машину, накинул на плечи пиджак и врубив печку на полную, начал расспрашивать незнакомку о том, что с ней произошло.
Ее звали Элли. Она родилась в чистокровной семье ведьм, и сама унаследовала этот дар. Ее жизнь не была лишена трудностей, как и у любого другого человека, но в целом складывалась хорошо. Вплоть до того момента пока на нее в темной подворотне не напал вампир. Хотел осушить, пил кровь, но она вырвалась, заклинанием заставила арматуру из заброшенного завода, проткнуть вампира. Его кровь, брызнувшая во все стороны, попала ей в рот. Элли убежала, не став дожидаться, когда вампир придет в себя, а его крови хватило для обращения. Семья выгнала ее, не желая, чтобы с ними под одной крышей жила «проклятая кровопийца». Элли была в отчаянье, не знала, как существовать дальше, да и вообще стоит ли жить.
Мэттью успокоил ее, научил мириться с новой ипостасью. А главное контролю над жаждой крови. Элли полюбила его. Он тоже, но не так как Анабель. Эти чувства были не такие яркие и безудержные. Напоминали штиль, тихую гавань. Когда как с Анабель шторм и волны, бьющие о скалы.