Планом «Ост» вводится форма маркграфств: Ингерманландия (Ленинградская область), Готенгау (Крым, Херсон), и Мемель-Нарев (Литва-Белосток). В Ингерманландии население городов планировалось «снизить» с 3 миллионов до 200 тысяч. Польша, Белоруссия, Прибалтика, Украина подлежали полной последовательной германизации.
Из речи Гитлера (октябрь 1941 года): «У больших речных переправ должны возникнуть немецкие города, в которых будут базироваться вермахт, полиция, управленческий аппарат и партия. Вдоль дорог будут основаны немецкие крестьянские хозяйства, и однотонная, азиатски выглядящая степь скоро приобретет совершенно иной вид. Через 10 лет туда переселится 4 миллиона, через 20 лет — 10 миллионов немцев. В русские города, те, которые переживут войну, — а Москва и Ленинград не должны пережить ее ни в коем разе — не должна ступать нога немца. Они должны прозябать в собственном дерьме в стороне от немецких дорог».
На Нюрнбергском процессе единственным доказательством существования плана «Ост» были «Замечания и предложения по Генеральному плану «Ост» рейхсфюрера войск СС», подписанные 27 апреля 1942 г. Э. Ветцелем — начальником отдела колонизации 1-го главного политуправления «восточного министерства». Под грифом «Сов. секретно».
Сам план, напомню, спокойно пролежал в немецких архивах до конца 1980-х. Объемистый документ, вызывающий у нас сегодня самые грустные ассоциации. Ветцель пишет о том, «каким образом можно сохранить на длительное время немецкое господство перед лицом огромной биологической силы русского народа».
Знакомство с этим документом заставляет задуматься над тем, насколько же на самом деле аморальны многие привычные для нас сейчас реалии. Начинает доктор Ветцель, как и положено, с изложения умозаключений своих «научных» предшественников.
Вот, например, известный немецкий ученый проф. Абель «видел только следующие возможности решения проблемы: или полное уничтожение русского народа, или онемечивание той его части, которая имеет явные признаки нордической расы. Эти очень серьезные положения Абеля заслуживают большого внимания… Дело заключается, скорее всего, в том, чтобы разгромить русских как народ, разобщить их».
Совершенно не вяжутся с реальностью и пропагандистские штампы о том, как одесский сатирик М. Жванецкий, человек в общем не глупый, накануне выборов 1996 г. в телепередаче с Познером, конец которой я нечаянно посмотрел, остерегся как-либо хаять СССР и призвал поддержать Ельцина только по двум причинам— потому, что «мы его выбрали», и потому, что он дал Жванецкому свободу, которой тот не имел в СССР.
Давайте мысленно представим, что гитлеровские орды все-таки выиграли войну, и зададим себе вопрос — а при Гитлере Жванецкий имел бы больше свободы, чем при Ельцине, или меньше?
По планам Гитлера, немцы и покоренные русские, украинцы и другие народы должны были жить абсолютно раздельно, немцы — в особых, изолированных колониях. Так что для покоренных народов свобода планировалась наиполнейшая — говори, что хочешь, пиши, что хочешь — хоть на голове стой. Это и есть, так любимая Жванецким, свобода. Гитлер очень тонко понимал людей типа Жванецкого: «Ибо, чем примитивнее люди, тем больше воспринимают любое ограничение своей свободы как насилие над собой», — говорил он.
Не буду цитировать, просто перечислю, чем Гитлер хотел одарить наших отцов, на радость Жванецкому. В армии служить не надо, даже альтернативной службы нести не надо (служба только для немцев), в школу ходить не надо («Ни один учитель не должен приходить к ним и тащить в школу их детей»).
Церкви, секты — любые. Улицы, дома можно не убирать; прививки можно не делать, можно даже не лечиться. «Но нужно действовать осторожно, чтобы эта наша тенденция не бросалась в глаза. И если кто-либо из страдающих зубной болью непременно захочет лечиться у врача, хорошо, один раз можно сделать исключением».
И полная свобода передвижения, даже большая, чем сегодня, поскольку: «И покоренные народы также обязаны знать, как работает транспортная система. Но это — единственное, чему мы должны их обучить… столица рейха — Берлин, и каждый из них хоть раз в жизни должен там побывать», — требовал Гитлер.
Но может возникнуть вопрос — а дал бы Гитлер Жванецкому возможность смело рассказывать нам свежие анекдоты про Брежнева и Хрущева? Гитлер об этом позаботился в пределах возможностей тогдашних технических средств связи: «Гораздо лучше установить в каждой деревне репродуктор и таким образом сообщать людям новости и развлекать их…».