– Ррррайнееер, – прошипел он. – Не оставляй меня здесь! Мне очень холодно, Райнееер! – беспозвоночный был уже на расстоянии вытянутой руки.
Я бросился бежать, что есть силы, спотыкаясь и матерясь. Не помню, как очутился наверху. Сердце отбивало барабанную дробь, кровь пульсировала в голове. Я присел, мне надо было успокоиться. Никто мне не поверит, если расскажу, да и нет в этом смысла. Главное, что камень теперь глубоко–глубоко в подлодке и никуда он оттуда не денется. Мысли о побеге я похоронил насовсем. Камень со мной, пускай и не на груди, но он рядом, а значит все хорошо. Я верил, что рано или поздно вытащу его оттуда, и мы снова будем вместе.
Спустя два месяца «UB–65» спустили на воду. При торжественном спуске бутылка шампанского не разбилась о корпус субмарины - очень плохой знак. И я прекрасно об этом знал и понимал, что гибель рабочих при строительстве лодки – это только начало.
В проходе послышался характерный звук шагов, только Рихард мог так ковылять, опираясь на трость–череп. Проходя мимо, он бросил быстрый взгляд на каждого из нас, и естественно, остановился на мне.
Милс, мойте лучше! Мне не нужна работа спустя рукава, – неодобрительно сказал он и провел пальцем в том месте, где я еще не мыл.
Что это такое? – лукаво спросил он.
Грязь, – ответил я.
Правильно, – подтвердил капитан. - А что нужно делать, чтобы не было грязи?
Хорошо мыть, – тупо ответил я.
Милс, продолжайте уборку, – сказал он мне и пошел дальше, насвистывая мелодию.
Я пугливо осмотрелся по сторонам, потом оставил свою рутинную работу и взглянул на Оливера. Тот дал знак нашему рассказчику и Райнер продолжил:
Лодку достроили. Часть ребят–строителей призвали на флот, конкретно на «UB–65». Многие отказались, прозвав субмарину проклятой. Но не я …
Где–то в районе машинного отделения застрял мой камушек, а значит я должен быть с рядом. Новый экипаж подлодки очень не хотел выходить в море, но немецкий флот остро нуждался в новых судах, и подлодка была спущена на воду, невзирая на зловещие знаки надвигающегося несчастья. Нам
предстояло первое испытательное плавание. Казалось бы, дойти до соседних берегов, заправится на базе и вернуться назад – вроде плевое дело. Но все пошло совершенно не так! Складывалось такое ощущение, что сердцем подлодки стал мой родной камушек, который научил субмарину убивать! Зацепившись, он висел где–то глубоко в трюмах, под тоннами металла и периодически сиял ярким зеленым светом.
Как вы уже поняли, я занимал должность машиниста. Запомнив место падения кристалла я понял, что искать его нужно будет примерно на моем посту - туда и попросился при распределении на
«UB–65».
Многие паниковали и поговаривали о том, что это их первый и последний поход. Но самое интересное было впереди. До порта мы дошли, слава Богу, без происшествий. Даже мне на какое–то время показалось, что возможно кристалл успокоился, и на этом все закончилось. Но как ж сильно я ошибался… Мы готовились к первому походу в море. В этот день на лодку грузили провизию и продовольствие. К субмарине подвезли торпеды и стали загружать. Все шло своим чередом, когда на одной из торпед лопнул трос, и она с грохотом полетела вниз. Опасный груз рухнул на моряка, что страховал снизу - парня расплющило всмятку. Это как бросить пакетик с водой с крыши высотного здания – звук такой же: шмяк и все! Заряд сдетонировал, разметав по пристани тех, кто занимался погрузкой. Причал, окрашенный в багрово–красный цвет – зрелище не для слабонервных. Последнее что я видел – это верхняя часть туловища лейтенанта, его отбросило взрывной волной и сильно вмяло в землю. Кусок тела заканчивался ошметками грудной клетки, из под-рваной формы на свет показались обугленные ребра. Странным было то, что умер он, скрестив руки на груди. Или взрыв оставил офицера в такой причудливой позе, или он сам умирая, зачем–то скрестил руки. Лейтенант был единственным, кого я мог опознать. От остальных пятерых матросов остались одни конечности, в хаотичном порядке разбросанные по пристани.
Этим же вечером я впервые столкнулся с призраком зеленого лейтенанта. Я вжался в переборку и он медленно пролетел мимо. Руки на груди были скрещены, как при смерти, лицо не выражало никаких эмоций. Теперь лейтенант стал нашим символом смерти. Иногда он появлялся, чтобы ознаменовать смерть, иногда просто так. По приходу в наш порт часть команды бежала, во главе с капитаном Бертольдом. Я, как вы уже понимаете, остался и продолжал поиски камня. Но найти свое сокровище никак не мог, хотя и видел, что временами все машинное отделение светилось ярким зеленым светом. Затем пришел сумасшедший Рихард, захватив с собой часть команды со своего корабля.
Это все, что я хотел вам сказать. Суть такова - помогите мне найти и достать камень, и мы похороним его на дне морском, тогда смерти может быть прекратятся, и у нас всех будет шанс остаться в живых…
Почему мы должны верить тебе? Ты ведь так любишь и бережешь свое сокровище, – настороженно спросил Оли.
Я не могу вам ничего гарантировать. Также не могу обещать, что кристалл Хоупа не захватит ваш разум, как когда–то захватил мой, – сказал Райнер.
Оливер! Я думаю, стоит попробовать, – вмешался я. - Все равно вариантов не так много. Каждый из нас знает, что все это правда и что экипаж продолжает гибнуть. Надо положить этому конец, все равно мы ничего не теряем.
Оли кивнул. Вдали мы увидели священника с большим дервянным крестом и библией в руках.
Что беспокоит вас, сыны мои? – обратился к нам отец Тедерик.
Здесь постоянно происходит какая–то чертовщина, – первым отозвался Оливер. – Я вижу странные вещи, а моему другу снятся кошмарные сны, – Оли показал на меня.
Призраки! Умершие души команды! – перебил его Райнер. – Святой отец! Виной всему этому – дьявольский камень! Кристалл Хоупа!
Нижняя губа священника задрожала. Он начал судорожно теребить в руках распятие…
Что вы такое говорите? Не смейте произносить такие вещи в присутствии слуги божьего! – возмутился отец Тедерик.
Судя по его реакции в христианстве знали о существовании этого камня. Среди служителей Бога он назывался камнем дьявола.
Это правда, отец! Прошу вас, поверьте нам на слово! Слишком много людей погибло! И чем быстрее вы очистите нашу субмарину от нечисти, тем быстрее все это закончится, – не унимался Оли.
Священник нахмурился, затем произнес:
Показывайте, откуда исходит зло!
Мы одновременно вытянули указательные пальцы в сторону машинного отделения.
Отец, кристалл где–то далеко, скорее всего, в двигателе. Его не достать, но он точно там - когда–то я его сам обронил – объяснил Райнер.
Казалось, он начинает очищаться от воздействия камня. Мы все отложили тряпки и швабры и трусливо двинулись за священником. Райнер повернул маховик, дверь приветливо отворилась. В помещении было жарко и немного тускло. Мы не стали заходить внутрь, отец Тедерик вошел туда один. Вид у него был суровый. Издалека я заметил как глубоко–глубоко в движке что–то светится зеленым светом, мои зрачки расширились до нереальных размеров. Так вот ты какой, сучонок… Недаром Райнер так жертвовал всем ради тебя.
И тут я начал понимать, что мне непременно нужно достать кристалл и подержать его. Нет! Это было не такое влечение как у Райнера, просто посмотреть. Один разок! Или я сам себя обманываю, что за чертовщина?