Помогла приготовить Хелене ужин и накрыть стол. Пошла будить и присела к Кости на широкую кровать. Мы занимали небольшой коттеджик. Хозяева сбежали, и мы пока жили в нём. Такого шикарного жилища у нас ещё не было. Широкая кровать, перина вместо матраца, перина потоньше вместо одеяла, подушки, как от моего приданного. "Я как будто вновь к тёще попал, — смеялся он. — Нет, Люлюсик я немецких блох кормить своей кровью на перинах не могу". Скатав всё это пуховое великолепие, закинул в угол и сейчас спал, блаженно посапывая на жёсткой подстилке. Жаль будить, но надо покормить. Осунулся с этой гонкой и каждодневными боями. Положив ладошку на его ровно вздымающуюся грудь, я замешкалась, так хорошо и мирно он спал, и пропустила момент, когда он рванул меня к себе.
— Ой! — падая на него, взвизгнула я от неожиданности. — Напугал!
— Ты сбежала от меня и заслуживаешь наказание.
— Я приготовила ужин, здесь чудная кухня, посуда. Для любой женщины это сказка.
— Попозже… Люлюсик, мне решительно всё равно из чего есть, лишь бы это были твои ручки, и давай попозже, а сейчас…
— Но Хелена…
— Она поймёт и непременно примет сторону любимого брата.
Штурмуя последние точки сопротивления, он с каждым метром приближался к заветному рубежу. Гадалки в мире кончились. Теперь уже никто не сомневался, что фашисты обречены. По мере продвижения фронт наступления сужался. И всё-таки двигались медленнее, чем хотелось бы. Немецкое командование ни перед чем не останавливалось, чтобы задержать продвижение наступающих лавиной войск. Позади передовых частей развёртывались заградительные отряды, которые расстреливали солдат и офицеров, самовольно оставивших свои позиции. Они дрались с остервенением, до сумасшествия. Но ход судьбы не переломить и это были выброшенные под ноги истории ненужные жертвы. Жаль было терять людей. Ведь от мастерства командного состава всех рангов зависит, какая сторона истребит больше врага, сохранит свои силы. Но на это такое важное нет времени, приходится ориентироваться на ходу. На пути встал Штольп. Панфилов просит сутки на его взятие. Рутковский сомневается, всё-таки крупный промышленный центр. Важный узел железнодорожных и шоссейных дорог и мощный пункт обороны противника. Но Панфилов обходит скрыто город и атакует его с тыла. И не смотря на густой туман, которым заволокло всё вокруг, 9 марта город был взят. Сдав город пехоте, он повёл корпус на восток, рассеивая по дороге спешащие на помощь Штольпу войска. Быстроходные танки с десантниками на броне захватили мосты через Лупов — Флиес и удерживали до подхода главных сил корпуса. Тормозило то, что соединения, несмотря на старания тыловых подразделений, имели весьма ограниченные запасы горючего и боеприпасов. А то бы продвижение было ещё более быстрым. Отходя, гитлеровцы минировали дороги и спускали плотины, затопляя целые районы. Нам страшно мешали беженцы. Геббельсовская пропаганда старалась расписывать нас чёрными красками. Во вранье ей не было равной. Шоссе и просёлки были забиты обезумевшими людьми. Одни бежали на запад, другие на восток, загромождая своим скарбом и так забитые разбитой немецкой техникой дороги. С большим трудом войска прокладывали себе путь. Всё время в напряжении, тяжело.
Вышел на улицу. Сеял холодный дождь. Ветер грохотал где-то сорванным листом железа. Впереди сильнейшая крепость Данциг- Гданьск и Гдыне. Где сухопутная оборона подкреплялась огнём с моря, а в бухте стояли крейсера и миноносцы. Естественно, взялись утюжить нас. Землю взметнуло выше крыш. Столетние деревья — в дрова. Визг снарядов. Свист осколков. Подняли тяжёлый пушечный дивизион. С третьего раза подбили. Дым вырывался чёрный, валил клубами. Наступление не остановить. Решили с ходу штурмовать укрепления, не давая противнику опомнившись организовать оборону. Для борьбы с кораблями создали группу дальнобойной артиллерии. Гитлеровцы остервенело обороняли Гдыню. Они окружили город мощнейшими укреплениями, противотанковыми рвами, опоясали рядами траншей, с проволочными и минными заграждениями. А в самом городе каждый дом стал дотом. Все окна были заложены песком или замурованы, превратившись в бойницы. Самым укреплённым был привокзальный. Улицы, перегороженные бетонными завалами, мешали ходу танков. Гитлеровцев загнали в парк, оттуда они и отстреливались. Им помогали палившие по берегу корабли. Наши сапёры к концу дня растащили завалы и по улицам пошли танки. На готическую крышу вокзала тем временем взбирается старшина, срывает с флагштока знамя с паучьей свастикой и прикрепляет красное полотнище. Группировка была расчленена на три части и по отдельности уничтожена. 70 тысяч пленных насчитывала группировка, я с ужасом подумал сколько шума могла эта армия наделать, если б не сидела под Данцигом. Рутковский раньше предполагал, что не больше 26. В кротчайший срок проведённая операция позволила освободить войска 2-ого Белорусского для участия в Берлинской операции.
Он вылетел в Ставку. По решению Ставки его фронту следовало в кротчайший срок перебросить войска на запад. На рубеж с которого будем наступать. Время катастрофически не хватало, получалось, что он должен был с ходу идти в бой. На железных дорогах не хватало подвижного состава. Поэтому решили перевозить только то, что на гусеничном ходу. Всё остальное пошло своим ходом. Преодолеть форсированным маршем предстояло более 300 километров. Когда он вернулся из Москвы, войска были уже на марше. Они шли по разбитым дорогам, загромождённым металломом, в который наши солдаты превратили вражескую технику, часто приходилось останавливаться, чтоб растащить завалы. Частям предстояло одним броском преодолеть широкий залив и Одер тоже. Перед ним стояла задача: овладеть германской столицей и выйти к Эльбе. Выполнение этой задачи возлагалось на три фронта.