— Ты дома не поела, или ты под угощением имеешь в виду «кого-то», а не «что-то»? — ухмыляясь, поинтересовалась Рей. — Я понимаю, если бы это выдала Усаги — в её искренности насчет вкусняшек сомневаться-то не приходится.
— Эй! — возмущённо воскликнула Усаги, норовя ущипнуть Рей за бок, однако та перескочила через две ступеньки, оставив подругу позади возмущённо сопящей.
Минако обернулась на них и закатила глаза.
— Какая, в сущности, разница?
— В том, — сдержанно начала пояснять Макото, — что сладости от тебя никуда не денутся, а вот Ятена Коу точно кто-нибудь да уведёт из фанаток.
— По крайней мере, его не съедят, — возмущённо фыркнула Мина, отвернувшись. — А пончики закончатся быстрее, чем моё терпение. И вообще: Ятен тут совершенно ни при чём.
— А то как же, — цокнула Рей, а Ами, скромно улыбаясь, покачала головой.
Спор о том, ради кого Минако торопилась не опоздать на бал: Ятена или пончиков — пришлось временно отложить, потому как они, наконец, добрались до входа в особняк. ЧибиУса, парящая около них подобно призраку (какая ирония), просочилась сквозь стену, следуя за мамой и её подругами. Дворецкий, уже проверив пригласительные, придержал перед девушками дверь, впуская их в просторный вестибюль. Переодев обувь в гардеробе, подруги поскорее добрались до главного зала, где как раз таки проходил бал, и облегчённо выдохнули: они хоть и опоздали, но не намного. Вечеринка только начиналась…
***
…Усаги стояла чуть поодаль от танцующих пар — у стены между окнами, где так удачно стоял стол со всевозможными вкусностями; под шуточки подруг ссылаясь на то, что проголодалась, она растерянно вертела в руках корзинку с заварным кремом, даже не думая надкусить.
Потому что и кусок в горло не лез.
ЧибиУса парила рядом; далеко уйти не удавалось: стоило только отдалиться шагов на сто, как неведомая сила усилием воли возвращала её к матери — пока ещё будущей матери, разумеется. Вот уже около получаса она наблюдала, как с извиняющейся улыбкой Усаги в который раз отказывала в танце одному парню, который чем-то смахивал на Мамору: такие же тёмные волосы, глубокие голубые глаза. Однако ярко-красный вырвиглазный костюм, длинные волосы, завязанные в хвост и мальчишески наивное лицо - всё это разительно отличало его от отца ЧибиУсы. Интересно, где же был он сам?
Пока ЧибиУса предавалась размышлениям, она не заметила, как Усаги куда-то отлучилась. Только резкий рывок заставил её потрясти головой и оглядеться.
Парк встретил их тревожным гудением ветра. Шум веселящихся людей из особняка был гораздо тише, словно дом накрыли почти-звуко-непроницаемым куполом. Усаги напряжённо смотрела куда-то вперёд, сжимая кулаки, но ЧибиУса, как не силилась, никого не могла разглядеть в дрожащих ветвях колючего шиповника.
— Выходи! Живо!
Этот суровый оклик заставил ЧибиУсу вздрогнуть — она никогда не слышала, чтобы её мягкая и нежная мама могла так строго и необычайно холодно к кому-то обращаться в столь приказном порядке. Но некто впереди — ЧибиУса, наконец, увидела приближающийся миниатюрный силуэт — лишь издевательски хихикнул.
— Отрадно видеть тебя серьёзно настроенной, мур-рцесса, — мурлыкающе протянула незнакомка, медленно выходя из тени.
Девушка была облачена в странную одежду наподобие сейлорской матроски, только к ней еще прилагались длинные то ли сапоги, то ли колготки; на голове от кошачьих ушек тянулись тонкие косички, а сзади слегка покачивался из стороны в сторону длинный хвостик. Наряд ровно наполовину был чёрный, на другую половину — белый, напоминая ЧибиУсе о символе Инь-Ян.
Это была Сейлор Оловянная Кошка — о ней ЧибиУса как будто когда-то слышала… Но не могла вспомнить, от кого.
— Что тебе нужно от меня? — холодный, слегка дрожащий голос матери вывел её из оцепенения.
— Моя госпожа передаёт тебе привет, — ухмыляясь, ответила Кошка. — А ещё она хотела бы свидеться с тобой. Как-никак — великая Сейлор Мун.
Усаги вытянулась в струну, напружинившись:
— Свидеться или сразиться?
— А ты умная, — Кошка покрутила в руках свой хвост. — Я думала, ты та ещё дурочка. Но не об этом речь, — она жестом прервала Усаги, которая уже набрала в грудь воздуха, чтобы ответить колкостью на колкость. — Галаксия даёт тебе и твой планете шанс: ты придёшь к ней и вы сразитесь — за право обладанием этой планеты. Если ты выиграешь, она уйдёт. Проиграешь — заберёт все звёздные семена, что так ярко сияют здесь.
Она хищно облизнулась, и её вдруг затрясло мелкой дрожью от возбуждения.
— А что если я откажусь?
Усаги, казалось, тянула время. На фоне — ЧибиУса ясно это слышала — звучали голоса маминых друзей: те заметили её отсутствие и пошли искать Усаги, обеспокоенные и взволнованные.
Кошка ядовито ухмыльнулась и сформировала в руке золотистый кристалл — чьё-то звёздное семя, ярко и неистово пылающее в темноте. Усаги, прищурившись, внимательно смотрела на него, явно не понимая.
— Хранитель мёртв.
Её слова как острые копья вонзились сердце Усаги. ЧибиУса, которая ощутила точно такую же давящую и разрывающую ею сущность боль, сквозь пелену слёз наблюдала, как Усаги покачнулась, а её голубые глаза расширились от ужаса и понимая — чьё это было семя в руках врага.
— Хранитель мёртв, — с усмешкой повторила Кошка, наслаждаясь тем, как Усаги забила мелкая дрожь, и магией отправила семя обратно в коллекцию госпожи. — Его сердце у нас.
Усаги обхватила себя за плечи. Казалось, её сейчас вырвет — от осознания, почему Мамору не отвечал ей все эти долгие-долгие месяцы; что она радостно шутила с девочками, когда лёгкая грусть от тоски отступала, в то время как её любовь была уже уничтожена золотой ведьмой.
— Видишь?
Злость охватила Усаги.
ЧибиУса испуганно наблюдала, как ярость и гнев охватывают её тело, напружинившееся, как хищник перед прыжком. Усаги сжала кулаки, и их охватило серебристое пламя — она была готова нападать.
Сейлор Оловянная Кошка продолжала насмехаться, забавляясь; она явно не осознавала, в какое невыгодное положение сейчас попала.
— Ты не можешь не прийти. Ты же не хочешь, чтобы смерть Хранителя Земли была напрасной?
Усаги атаковала.
Её пронзительный, полный боли и отчаяния крик смешался с диким воплем Кошки, в которую попал сгусток магической энергии. Но это было ещё не всё: ослеплённая желанием отомстить Галаксии и её приспешникам, Усаги призвала серебряный кристалл — он вспыхнул в её ладони, и луч раскалённой серебристой магии вновь рассёк темноту, ударив в противницу.
— Усаги!
Голоса подруг раздались в нескольких метрах — они в ужасе смотрели на разбушевавшуюся Усаги, но боялись подойти ближе, иначе атака могла коснуться и их.
Луч окутал тело Кошки, она выгнулась дугой, а Усаги, тоже охваченная коконом своей силы, продолжала посылать атаку за атаками.
— Она используют силу кристалла без превращения, — воскликнула Минако. — Это очень опасно!
— Боже, похоже, её магия вышла из-под контроля, — ужаснулась Рей.
— Это из-за ненависти. И из-за любви, — раздался в голове ЧибиУсы чей-то тихий шёпот; она не могла понять, кому он принадлежал — всем её вниманием завладела любимая мама, которая страдала, очень страдала. — Эти две эмоции, помноженные на её внутреннюю силу принцессы Луны, способны вызвать мощную бурю, которая может уничтожить всё на своём пути.
— Усаги, пожалуйста, успокойся, — взмолилась Минако, делая шаг вперёд.
Усаги медленно перевела на неё взгляд, продолжая удерживать Кошку в вихре своей магии. Пустота в глубине голубых глаз ужаснула и Минако, и парящую рядом призрачную ЧибиУсу — а Усаги смотрела и смотрела, не моргая.