– Вполне, мистер Соммерсвиль. – Разумеется, он сдержит обещание, как она сдержит свое, если Ричард осмелится все же просить руки мисс Холтон.
– Как ты узнала? Тебе разболтала Дафна? – Джейн интересовало то, о чем не спросил ее брат.
– Вовсе нет. В день пикника у Пейтонов, пока все катались по реке, я сидела с книгой в розарии…
Продолжать не понадобилось, Соммерсвили прекрасно помнили тот неприятный для обоих разговор. Оказывается, у них был свидетель, а им и в голову не пришло проверить, действительно ли они одни среди запущенных розовых кустов.
– И ты молчала все это время!
– Знаю, я должна была немедленно обнаружить свое присутствие, лишь только услышала ваши голоса, но слова Ричарда о романе с Дафной привели меня в такую растерянность, даже ужас, что я просто не могла открыться…
Вот теперь она еще и оправдывается! Эмили почувствовала недовольство собой и умолкла.
Ни Джейн, ни ее брат не стали упрекать леди Гренвилл в недостойном поведении, в данный момент у них просто духу бы на это не хватило. Возможно, позже Джейн еще вернется к обсуждению поступка Эмили, как пыталась вернуться и к тому неприятному разговору с братом, едва только он вернулся из Лондона. Ричард решительно отказался обсуждать с сестрой свой роман и свои денежные дела. Он приехал в хорошем расположении духа и даже привез Джейн небольшой подарок, из чего она смогла заключить, что ее брату в кои-то веки повезло. Насколько – он не признался.
– Почему ты не позвала сегодня Дафну? – Джейн считала, что, если уж ее подруга собирается бороться до конца за справедливость, миссис Пейтон тоже должна получить свою долю обвинений в распущенности и коварном обмане невинной Сьюзен, так доверявшей своим друзьям.
– Я уже говорила с ней, – коротко ответила Эмили, стараясь своим тоном показать, что не станет передавать подробности.
– После всего, что ты о нас узнала, ты… будешь поддерживать знакомство с нами? – Джейн успела принять свое поражение, пока брат обменивался любезностями и обещаниями со своим судией, и теперь ее беспокоило то, о чем она уже столько думала в преддверии объяснения Ричарда и Сьюзен, – потеря дружбы с Эмили.
– Все мы – часть местного общества, Джейн, мы живем рядом, вращаемся в одном кругу, вынуждены часто встречаться на всех этих балах, званых обедах и пикниках. Мы не можем позволить себе изменить наши отношения, не вызвав недоумение соседей и не став тотчас же предметом бесконечных разговоров. – Эмили не преувеличивала, в маленьком кружке любое охлаждение между кем-то из старых знакомых немедленно порождало волну пересудов, самых невероятных догадок, способных испортить любую репутацию. – И потом, я очень привязана к тебе и тепло отношусь к твоему брату, хоть и не могу оправдать его образ жизни. Мы останемся друзьями, может быть, не такими близкими, как прежде… Это же я на днях говорила и Дафне.
Мисс Соммерсвиль кивнула. Ей хотелось сказать, что прощение Эмили очень важно для нее, но есть вещи, которые лучше не произносить вслух, так как они могут унизить обе стороны. Лучше всего сделать вид, что ничего не произошло, и продолжать жить дальше. Со временем эта история забудется, от нее останется лишь горьковатый осадок, на который можно почти не обращать внимания.
Ричарда, похоже, вообще не терзали никакие сомнения. Благодаря миссис Пейтон его дела были улажены, по крайней мере, на ближайшее время, а после сегодняшнего объяснения с Эмили сестра навряд ли вернется к этой теме дома. Леди Гренвилл невольно дала Соммерсвилю орудие в спорах с Джейн, теперь Ричард может указать ей на то, что и она не безгрешна, и только доброе сердце и здравый смысл леди Гренвилл позволяют ей сохранить лицо.
– Итак, завтра все мы отправляемся к леди Пламсбери, – Соммерсвиль своевременно решил заговорить о другом, и обе девушки охотно поддержали его. – Уверен, нас ждет превосходная кухня и очень скучный бал.
– Из-за обилия почтенных дам и джентльменов? Думаю, ты ошибаешься. Бабушка Уильяма пригласила не только своих друзей, но и их внуков, так что мы увидим множество новых молодых лиц. К тому же все наши знакомые будут там.
– Хотелось бы, чтобы это было так. – Ричард был бы не прочь представиться на балу какой-нибудь хорошенькой юной леди, живущей достаточно далеко, чтобы не слышать о кое-каких недостатках блистательного мистера Соммерсвиля.
– Ты ведь позволишь Хетти уложить мои волосы? – Джейн, в свою очередь, надеялась повстречать на балу джентльмена, способного оценить именно ее достоинства. – Раз уж Энн все еще у матери… Хотелось бы мне знать, когда она вернется. С ее стороны дурно даже не написать мне об этом.