— На том приёме благородный чеор изволил напиться в хлам и поссорился сразу с тремя молодыми и, скажем так, не очень любящими ифленцев дворянами. Драка обещала быть грандиозной, особенно если учесть, что в секунданты он позвал меня.
— И как же вышло, что вы оба остались живы?
— Да всё просто. Я рассказал рэтшару, а он испугался международного скандала и пресёк безобразие. Шеддерик обижался на меня дней десять, — я потом узнал, что это был красивый план самоубийства. Правда не очень надёжный, чеор та Хенвил прекрасно стреляет, даже когда сильно пьян. Потом он мне был даже благодарен — но это уж после того, как заполучил себе чёрную руку. А тогда… тогда наместник Хеверик получил ноту протеста, а Шедде — приказ покинуть страну, если не поклянётся больше не участвовать в дуэлях, пока занимает должность посланника. Судить его не могли, но держали под домашним арестом довольно долго. Потом простили, конечно. А он выбрал момент и отправился к этхарам…
— Так это случилось в Коанеррете? После той дуэли, да? — оживилась Темершана.
— После-то после, но не вследствие. Не спрашивайте, всё равно не стану рассказывать. Я всё-таки считал себя его другом… так странно. События тех времён видятся мне сейчас, как история о совсем другом человеке, даже не похожем на меня. Его идеи, мысли и страхи… я их помню, но не понимаю их причин. С Шедде мы стали сначала хорошими приятелями, а потом и друзьями. Возможно, это многим казалось странным. Я был слаб, благородный чеор защищал меня. Мы вместе кутили, знакомились с девушками, участвовали в нескольких политических интригах. Мы были молоды и делали глупости, чеора Темершана. Ты и вправду хочешь об этом слушать?
— Конечно, мне интересно — и о Шеддерике, и о его брате, и вообще обо всём. Надо же, я совсем не могу представить себе Шеддерика напившимся в хлам. Или дерущимся на дуэли.
— Ну почему же. Шедде почти не изменился. Просто научился хорошо прятать себя настоящего. Что же, моё время вышло. Не бойся будущего, Темершана. Это не тебе надо бояться!
Сказал — и ушёл. Как-то мгновенно и обыденно. И какой после такого отдых?
Глава 12. Ожерелье
Наместник Кинрик
Все девицы любят украшения, это наместник Кинрик успел усвоить хорошо. Даже Нейтри, хоть и не признавалась, а всегда радовалась, когда он приносил ей что-нибудь необычное — или ажурную брошь, вырезанную из перламутра, или серьги с разноцветными камнями, похожими на россыпь утренней росы. Но что подарить мальканке? На то, чтобы выбрать подарок, у него было два дня. О работе на заказ и речи идти не могло — слишком мало времени. Да и тратить казну на подарки, когда впору уже наоборот, пускать дамские украшения на то, чтобы как-то к весне решить животрепещущий вопрос большой денежной дыры — это как-то недальновидно.
Традиции велели ему, как жениху, поднести невесте в дар что-то ценное и символичное. Это не должна была быть публичная акция, просто подарок. Но подарок, который невеста в день свадьбы сможет надеть открыто, чтобы продемонстрировать своё согласие на этот брак.
Лицемерие и условности, вот что это было. Лицемерие и условности, от которых по вине доброго брата наместнику никуда не деться. Лучше бы он сам и женился на ней, раз это ему кажется таким важным…
Да что уж теперь. Сам дал слово. Сам принял решение. Значит, нужно соответствовать…
А значит, подарок нужен. Может, серьги?
Но кто знает этих мальканок. Может, они принципиально серьги не носят? Хотя нет, носят. В замке обитало достаточно молодых мальканок, чтобы он это заметил и запомнил. Вот только эта конкретная мальканка всё-таки не дочка придворного повесы. Брат говорил, она готовилась служить Ленне. То есть, уже немного не от мира сего. Кто знает, какие у них в монастыре были правила? Кроме того, она из семьи рэтшара, а это тоже накладывает определенные ограничения — отделаться дешёвым простым украшением не выйдет.
Дарить что-то из того, что он приготовил для Нейтри? Да он скорей удавится. Это просто кощунство, об этом и речи идти не могло.
Оставалось одно. Следовало расспросить кого-то из слуг или приближённых девушки.
И наместник взялся за дело со всей обстоятельностью обречённого.
Первым делом он задал свой больной вопрос Шеддерику, но тот не придумал ничего лучше, чем посоветовать не пытаться пускать мальканке пыль в глаза. И не дарить фамильные драгоценности. Особенно если они раньше принадлежали кому-то из придворных рэтшара, и она их узнает.