Темери, стараясь сохранять каменное спокойствие, протянула руку и взяла посох.
А потом вежливо попросила:
— Чеор та Хенвил. Позвольте, я отвечу светлейшему благородному чеору?
Брови Шеддерика чуть приподнялись, но он позволил ей выйти из тени и ответить.
— Светлейший чеор, ваши слова кажутся мне обидными, потому прошу вас немедленно уйти отсюда. И держать ваше новое тайное знание при себе — иначе рискуете выглядеть глупо.
— О, вы решили поучить меня манерам, благородная чеора. Или не чеора? И не благородная?..
Темери словно невзначай приподняла посох и направила резной наконечник в сторону чеора Эммегила.
— ещё одно слово. И прокляну. — Уверенно сообщила она. С той же интонацией, с какой старая соттинка учила когда-то уму-разуму нагрубившую ей Вельву Конне.
Так спокойно, что поверил, кажется, даже Шеддерик.
— А вы не такая дурочка, какой кажетесь, — наметил улыбку Эммегил. — Хорошо. Я ухожу. Счастливого вам дня, благородная чеора!
Когда дверь за ним закрылась, Темери показалось, что она слышит негромкие аплодисменты Ровве.
— Браво! Сейчас он больше испуган, чем разозлён. Но теперь он и тебя будет ненавидеть так же сильно, как Шедде…
Темери заметила, как Шеддерик вдруг резко схватился за спинку кресла, удерживая равновесие.
— Почему вы никогда не принимаете помощь?
Тут она вспомнила, что похожий разговор однажды уже состоялся. Но тогда спрашивали у неё. Может это имел в виду Кинрик, говоря, что они похожи?
— Спорим, он не ответит? — предположил Ровве.
— Темери. Ничего страшного не случилось. Да, на меня колебания сущего действуют сильнее, чем на других людей. Но это объяснимо, это из-за саруг. Магия сианов им противостоит. Так что я обычно готов к тому, что придётся немножко больше отдохнуть, вот и всё.
— Тогда… позвольте мне… хотя бы попробовать снять это ваше проклятье. Меня этому учили. И раньше у меня получалось.
Он долго молчал, уставившись в камин. Потом ответил всё-таки. Очень мягко и с толикой вины в голосе. Но непреклонно:
— Не надо. Я не хочу, чтобы вы знали о нём больше, чем знаете сейчас. Тем более, я действительно должен буду уехать на острова вместе с первыми кораблями отсюда. И, к сожалению, вряд ли когда-нибудь вернусь.
— Боится, — безжалостно перевёл Роверик, — что ты станешь его жалеть.
Уже не стану, поняла Темери. Уже хватит.
— Тогда, — упрямо сказала она, — я не стану спрашивать разрешения. И Кинрик мне поможет. Потому что вы ему тоже дороги, и он сегодня всерьёз испугался за вас.
Шеддерик долго смотрел в камин, словно перебирая в уме ответные аргументы или вовсе забыв о теме разговора. Но когда Темери уже перестала ждать, ответил:
— Действительно, что это я. Четыре поколения сианов работали над этой проблемой, сёстры Золотой Матери, даже, вон, этхары. Только вы ещё не пробовали. Попросите у Кинрика «Историю рода Императоров Ифленских», там всё подробнейше описано. Или вы по-ифленски не читаете? Ну, попросите, чтобы кто-то перевёл. Там немного.
Кажется, ей снова удалось разозлить чеора та Хенвила. Но теперь хотя бы ясно, где начинать искать ответы…
А губы предательски помнили его поцелуи. И уходя Темери думала, что может быть, злость не помешает ему хоть раз, хоть перед самым отъездом, её обнять?
Глава 20. Проклятье императора
Рэта Темершана Итвена
На полдороге к комнатам Кинрика Темери вспомнила, что скорей всего не застанет наместника. Сама же почти благословила его навестить Нейтри. А значит, урок чтения на ифленском на некоторое время откладывается. Впрочем, у неё под рукой оставался ещё один источник знаний — Ровве. Он ведь всё слышал. А значит, можно считать, получил разрешение на сплетню.
Но призрак первым делом спросил:
— Ты с ним целовалась, потому что он тебе нравится? Или просто терпела?
— Я бы не стала терпеть, — удивилась она. — Ровве, я сама не знаю, что со мной, не спрашивай.
— Но тебе понравилось?
— Совру, если скажу что нет. Но я раньше ни с кем не целовалась, так что не с чем сравнивать…
— Шанни, если бы ты видела то же, что вижу я, ты бы тоже заволновалась. Я не шучу. Нельзя столько всего чувствовать сразу. Хотя, наверное, он тебе всё-таки нравится!
Темери набрала побольше воздуха, но вдруг резко передумала ругать призрака. Наоборот даже.