Упрямства ей тоже было не занимать. Даже несмотря на едва слышное замечание Роверика:
— Это вообще-то у Шедде запретная тема. Кого-то задевает упоминание его слабостей, а кого-то — старые семейные проклятия. Но он прав, сейчас не время и не место…
Сказал — и словно не было. Воспоминание о примерещившемся голосе.
Темери, подумав, соорудила из прибрежных камней стенку у костра — чтобы с воды в темноте огонь не был виден. С берега пламя прикрывал небольшой обрыв. Ифленец лёг у огня и кажется, задремал. Что же, сон полезен.
Еще один шанс принять верное решение и уйти. ещё один сознательно упущенный шанс.
Незаметно за мелкими хлопотами подступила ночь. Уходить в сарай она не стала: костёр давал хоть какое-то тепло. Да и ифленца увести стоило бы слишком больших трудов. Просто решила, что спать не будет. А будет следить за костром, чтобы не дымил и чтобы не погас…
Наступила очередная долгая тихая ночь. Не было слышно даже деревенских собак. Только плеск воды рядом.
Иногда она вставала, делала несколько шагов вдоль берега, размять ноги. Внимательно оглядывала берега Данвы — нет ли где костра. Чужие костры — это возможно, лагерь преследователей. По кострам можно понять, далеко ли опасность. Потом она склонялась над Хенвилом, проверить, жив ли, и возвращалась к огню.
Сколько ифленцу понадобится времени, чтобы восстановить силы? Чтобы подзажили раны? С каждым часом всё больше вероятность, что здесь, на реке, их найдут…
Глубоко за полночь ей вновь послышался тихий ровный голос Покровителя Ровве:
— Ты поспи, если хочешь. За Шедде не переживай, не умрёт. Ты хорошо его полечила. Уж это я вижу.
— Полечила?
В ответе Ровве ей пслышалось недоумение:
— Ты как-то воздействовала на его Эа. Когда… ну, когда вы прогнали её.
Темери поняла, что он говорит о сущьности из тёплого мира… но не стала переспрашивать. Сейчас куда важнее другое.
— Нам нужно уходить от реки. А ты можешь узнать, где те люди?
— Нет… нет, Шанни. Почему тебе ближе имя Шанни? Так тебя звали друзья?
— До нашествия. Да, звали.
Темери отвечала шёпотом, чтобы не потревожить спящего.
— Я не знаю, где те, кто идёт по вашему следу. Но я могу покараулить. Отдохни. Разбужу, если что-то случится…
Темери покачала головой. Она ещё долго сидела, любуясь огнём, вспоминая прошлые странствия со Стариком, который так и не назвал ей своего имени. Дорогу Долга и костры, которые они разжигали с монахинями. И уж совсем давний костёр, когда-то для них с братом разведённый в парке под Цитаделью конюхом ретаха…
Проснулась на рассвете. Костёр горел. Она лежала у огня на том же месте, но заботливо укрытая тёплым плащом, Шеддерика рядом не было.
— Всем, и мужчинам и женщинам, иногда требуется минута уединения… — задумчиво изрёк Покровитель. — Он сейчас вернётся. Не волнуйся.
Темери потёрла лицо ладонями. Совсем не помнила, когда заснула.
Зачерпнула глиняной кружкой немного кипятка из ведра. Спросила:
— Ровве, я думала, Покровители являются, только когда их призовут.
— Конечно, — важно согласился он. — Но уходят, или когда сами захотят, или когда становится трудно здесь оставаться. Холодный мир всё-таки не для нас. Но у меня силы пока есть, а помощь тебе нужна.
Темери улыбнулась:
— Никогда не думала, что Покровители бывают такими полезными!
— Шеддерик считал меня скорее вредным. А вот и он возвращается… лучше мне пока умолкнуть!
— Почему?
Но ответом была полная тишина.
Темери обернулась. Чеор та Хенвил не слишком уверенно, но всё же на своих двоих, медленно шёл вдоль стены. Света уже было достаточно, чтобы хорошо его разглядеть.
Он постоял немного, вглядываясь в речную даль, зашёл внутрь сарая. Оттуда послышался приглушённый щум, что-то упало и разбилось. Темери собралась было идти проверять, не убился ли ифленец, но он уже вышел на улицу, держа в руке чёрную седельную сумку, про которую она успела совсем забыть.
Заковылял к костру, споткнулся в двух шагах, но равновесие удержал, хоть и помянул всуе Повелителей Бурь.
Темери поймала его взгляд, попутно отметив, что хоть синяки выглядели по-прежнему жутко, отёк за ночь спал.
— Ничего страшного, — наметил он улыбку. — Последствия. Пройдёт.
Видимо, растрескавшиеся губы мешали ему выстраивать длинные фразы. Темери кивнула.
Хенвил осторожно, оберегая повреждённую руку, сел у огня. Сунул нос в трофейную сумку.
Последовательно выложил на песок рядом с собой запечатанный конверт, потёртую на сгибах карту Побережья, дорожный чернильный прибор и несколько незаточенных перьев.