— Слышу — шум. Думала, может, забрался кто. Времена сейчас беспокойные. А вы что же спозаранку вскочили? Неужто уж собрались уезжать?
— Для рэты принесли одежду. Надо было убедиться, что всё подошло.
Тильва, подслеповато щурясь, окинула Темери пристальным взглядом и осталась довольна:
— Такой-то красавице что ни надень, всё к лицу. Вы уж, небось, завтракать захотели? Идите в зал, сейчас воды вскипячу, да порежу чего-нибудь вкусненького…
Шеддерик наполовину в шутку протянул Темершане руку — правую, без перчатки. Темери, словно прыгнула разом в ледяную воду, не дав себе времени на раздумья и сомнения — осторожно вложила пальцы в его ладонь. Так они и вошли в зал таверны — словно на какой-то торжественной церемонии.
Шеддерик выбрал тот самый стол, за которым вчера они обсуждали дальнейшие шаги… и с торжественностью дворцового распорядителя отодвинул для неё стул.
Это тоже было странно и непривычно: в последний раз ей отставлял стул отец, и было это десять лет тому назад. В монастыре, и уж тем более — до него, никто никогда так не делал. Там так не принято.
— Что-то ещё случилось? — тихо спросила Темери.
— Да, случилось. Когда стало известно о моём появлении в городе, кто-то сложил два и два. Вас тоже ищут. Так что вам надо как можно скорей покинуть «Каракатицу» и перебраться в место более защищённое. Я боялся, придётся вас будить. Но вы — ранняя пташка.
Он подумал немного, потом пояснил:
— Спрячу вас у своего старого друга. Он хороший человек, и я ему доверяю. Надеюсь, с простой задачей — защищать вас в течение пары дней, он справится. А дальше посмотрим.
— Но вам самому эта идея не по вкусу, так ведь?
— Да. Там у него проходной двор, и всегда есть риск, что вас увидит кто-то не тот. Но придётся смириться с этим. Там хотя бы прочные стены и надёжная прислуга.
Темери не ответила — беспокойство благородного чеора передалось и ей, но стоило ли это показывать? Тем более что появилась хозяйка и начала расставлять тарелки и приборы. На кухне уже слышались голоса, со двора заливисто лаяла собака. Где-то поскрипывали половицы. Обитатели «Каракатицы» проснулись и занялись своими делами. Начинался новый день…
Дом благородного чеора Ланнерика та Дирвила находился в верхнем городе, так что ехать до него пришлось довольно долго, несмотря на то, что в столь ранний час улицы ещё не заполнились людьми.
Их встретил высокий ливрейный слуга-ифленец с таким надменным выражением лица, что позавидовать могли даже старейшие пресветлые сёстры. Шеддерик первым спрыгнул со ступеньки кареты и протянул девушке руку — простой, сам собой разумеющийся жест, но если бы не утреннее дурашливое представление, момент мог быть испорчен. Темери покинула карету с самым серьёзным и торжественным видом. На лице застыла холодная непреклонность, спина прямая, шаги короткие и медленные. Наука, прочно забытая за ненадобностью, сама собой всплывала в памяти.
…А ведь когда-то она убить была готова за право ходить, как ей нравится и где заблагорассудится. Маленькой Темери многое дозволялось…
Слуга склонился в поклоне и торжественно произнес:
— Приветствую вас в доме благородного чеора та Дирвила. Прошу следовать за мной.
Очень хотелось останавливаться на каждом шаге и уделить каждой садовой скульптуре, каждому каменному вазону хоть немного внимания. Этот дом, хоть и был выстроен из местного камня, не был похож на другие дома Тоненга. Наверняка всё здесь устроено так, как принято на Ифленских островах.
Распахнулись тяжёлые двери, впуская в просторную гостиную с белёными стенами. Стены были украшены потемневшими от времени картинами в резных рамах. Справа у стены полыхал большой камин, возле которого дремали собаки — четыре голенастых гончих пса, и Темери точно знала — это чисто ифленская порода. На Побережье у собак шерсть короче и не такая пушистая.
Псы, насторожившись, приподняли узкие морды, но слуга одним лишь жестом их успокоил.
— Благородный чеор, — всё так же торжественно молвил он, — вас ожидают наверху. Чеора, останьтесь в зале. Собак не бойтесь, они обучены и не доставят беспокойства. Хозяин просит прощения за неудобство.
— Всё хорошо, — шепнул ей Шеддерик и даже слегка сжал пальцы, словно для пущей убедительности. — За вами скоро придут.
— Конечно.
Мужчины ушли.
Темери медленно подошла к камину — из его яркого зева тянуло жаром. Скинула капюшон. Чего ждать от этого нового места? Кому верить?
Пока что верить она могла во всём свете только двум людям — Януру Текару, которого помнила с детства, да ифленцу Шеддерику, который всё время их знакомства был с ней честен. Даже тогда, когда правда его не красила.