— Он был в паромобиле почти в тоже время, что и Брендон.
Вик, отрывая дверь и тут же морщась от типичных запашков морга: формалина, карболки и тлена, — напомнила:
— Ты говорил, что адер Уве ехал ЗА Брендоном, а не перед ним. Впрочем, ты прав: лучше перестраховаться с поисками, чем ошибиться.
Грег добавил:
— Включи в план завтрак.
— Хорошо.
Пока в прозекторской шли приготовления перед вскрытием, Вик зашла в уборную. Грег благородно остался под дверьми нести караул, как когда-то Брок — уборная была одна, мужская, так что мало ли кого еще могло в неё занести.
Вик старательно вымыла руки, почистила, как могла, одежду, потом умылась, а потом… Все же нашла в себе силы выпрямиться и посмотреть в зеркало.
Вода так и текла из крана тонкой холодной струйкой. Вик уперлась руками в фарфоровую раковину в попытке удержаться и не упасть. Она боялась, что увидит на лице вибрисы или даже шерсть. Собственное превращение в лису её напугало, и даже признаться в собственном страхе некому — не Грегу же. Она всматривалась в бледную кожу, в редкие веснушки, во все так и слишком длинный нос и неприятно тонкие губы. Она не находила изменений. Только глаза выдавали, что она все же стала другой. Глаза из блекло-голубых и невнятных стали приятно-орехового цвета. Как у лис.
— Бешеные белочки… — еле слышно сказала она. — Точнее бешеные лисы… И как теперь жить, когда знаешь, что ты внутри зверь?
Зверь, если и был где-то внутри, то предпочел отмолчаться.
Грег за дверью кашлянул, напоминая о времени и вскрытии.
Вик еще раз умылась, посмотрела в зеркало, но цвет глаз меняться отказался, как отказался отзываться и зверь. Вик прислушалась к себе — впиться кому-то в печень или в шею, высасывая душу, пока не тянуло. Может, повезет, и зверь будет довольствоваться обычной человеческой жизнью? И обычной едой. Завтрак точно необходим — в голове уже был неприятный туман.
Она вытерла руки платком — полотенцем, что висело тут у раковины, Вик пользоваться откровенно побрезговала, — и решительно вышла из уборной. Грег ночью не отшатнулся от неё. Эван не отшатнется тем более. В Эване она была уверена.
Еще бы быть уверенной в себе.
В прозекторской их уже ждали. Вернер надел резиновый фартук. Санитары приготовили инструменты. Горели бестеневые лампы под потолком. Лежало тело Брендона на секционном столе, подозрительно живое, словно он лишь прилег отдохнуть. Только бордовые пятна на белоснежной сутане подсказывали, что это далеко не так. Небеса, осознать, что он больше никогда не позовет на плохие дела, до сих пор не удавалось.
Вернер включил фиксатор и что-то наговаривал на него. Слова ускользали от Вик — слишком многое на неё навалилось. Смерть Брендона, пробежка в лисьем обличье, собственный, живущий внутри неё, убийца. Она сейчас, наверное, такая же как тот немертвый в лесу.
— … смерть предположительно наступила в результате кровопотери от нанесенной в области шейного пучка раны. Предположительно, потому что окончательное заключение о причине смерти я дам только после вскрытия… Лера Хейг… Вам плохо? Мне кажется, вам не стоит оставаться на вскрытие. У вас явно упал сахар — вы бледны. Если будет что-то важное, я вам тут же сообщу.
Грег кивнул:
— Спасибо, нер Вернер. Вы правы, мы, пожалуй, в управление. — Он придерживал все это время Вик под локоть, а она и не заметила. Надо собраться. Надо прийти в себя ради Брендона.
— Нер Вернер, возможно, нам удастся договориться о вызове души некромантом — будьте готовы к ритуалу. И вызовите храмовника — пусть проверит состояние священного треугольника. Мало ли что, — смогла все же сказать Вик. Слабость волнами накатывала на неё. Сейчас, пожалуй, Вик и от сырой печени не отказалась бы — съела бы все, что дали. Она в дверях прозекторской оглянулась на Брендона и вздрогнула: он выглядел спящим, а не мертвым. Даже трупных пятен не было видно. Небеса, за что с ним так?
Глава 34
Неслучившийся обет
Андре проснулась от запаха еды. Она открыла глаза и вспомнила, как злилась на Каеде. Ей надо было работать, ей надо было заниматься пароэфирником, а он её усыпил. Обеспокоенный лис, заметив, что она проснулась, тут же отошел в сторону — побоялся, что она вспылит. Андре прикусила губу — пустота в сердце подсказывала, что глупо терять время на ссоры и ругань. Брендона в её жизни было и так мало, а сколько еще времени они потеряли из-за его иголок. Терять время из-за собственных игл и обид Андре не будет. Она нашла в себе силы улыбнуться Каеде:
— Спасибо.
Мужчина безмолвно склонил голову и направился прочь, за звукоподавляющий щит, за которым круглосуточно кипела работа. Андре видела, как голем обрастал плотью — на его конечности навешивали броню. В дальнем углу, где был пароэфирник, рабочие спешно разбирали котел — видимо, очередное испытание, которое Андре проспала, опять пошло не по плану. Да что же не так с потенцитом⁈ Или с самим котлом. Или с ней самой — собрала один раз рабочий двигатель и возгордилась собой. А ей всего-то повезло. У Фейнов, у которых пруд-пруди высококлассных инженеров, пароэфирники тоже взрываются. Стало больно и обидно. Тишина в сердце угнетала — Андре привыкла, что там был солнечный лучик, связывающий её с Бреном. Она заставила себя улыбнуться — не время себя жалеть.