Брок счастливо расплылся в улыбке — в сердце неожиданно стало тепло от ворчания Эммы:
— Клянусь, постараюсь сегодня заглянуть. И еще раз извини за беспричинные подозрения.
Эмма свела брови, совсем как Шарлотта, и так же важно, как она, кивнула:
— Хорошо. Прощен. Но Лотту и её нервы, потраченные на тебя, я не прощу, как и остальные девочки. — Она довольно изящно развернулась и пошла по Дубовой вниз.
Нер Люка, подошедший ближе, восхищенно сказал:
— Хороша, куколка! — Сигару при этом он отправил в угол рта — и удобно ему так?
Брок резко развернулся к нему — модные шмотки, сшитые на заказ, еще ничего не значат: как был этот «нер» Люка со дна Аквилиты, так и им и остался — ну кто себе позволяет полностью расстегивать пиджак, да еще и руки при этом запускать в карманы пусть и стоявших с сотни три ройсов брюки? И да, в наплечной кобуре этот консильери таскал пистолет.
— Эта «куколка» не про вас. Она находится под защитой полиции. Ясно, кер Люка?
«Консильери» расплылся в добродушной улыбке, а глаза при этом были холодные, как у акулы:
— Нер Люка, попрошу. Лер Мю…
Брок в свою очередь поправил его:
— Лер де Фор, попрошу.
Люка довольно рассмеялся:
— Уели! Может, начнем знакомство заново, лер де Фор? Это вы нас попросили о помощи, а не мы вас.
— Не о помощи. И это прежде всего в ваших интересах. Ни за что не поверю, что вы не воспользуетесь ситуацией. Вы же пришли с якобы помощью только сейчас, когда узнали, что суперинт Арно задержан. Вы не пришли помочь его задержать — вы пришли добить его, когда мы сами со всем справились. Разница очевидна.
Нер Люка задумчиво пожевал кончик сигары, а потом бросил её в урну:
— Мы серьезные люди. Нам не с руки рисковать. В бойню между полицейскими дивизионами лучше не вмешиваться — целее будешь. Так вас по-прежнему интересует информация по увеселительным заведениям у Старого моста?
Он холеными пальцами с маникюром постучал по папке, которую все так и держал под мышкой.
Брок прищурился — Арно он и так уже прижмет, стоит ли связываться с «Отпетыми»?
— И что же вы хотите предложить мне, нер Люка?
Тот деловито сказал, опрометчиво решив, что Мюрай приперт к стене:
— Пять заявлений от владельцев кафе, ресторанов и мюзик-холлов у «Старого моста». Ваш Арно годами выбивал из них деньги, прикрываясь своим положением в полиции. Интересует?
— И сколько вы за это хотите?
Люка расплылся в улыбке:
— Тысяча ройсов, и заявления ваши. Они полностью подтверждены показаниями сторонних свидетелей. Свидетели от показаний не откажутся. Если вы, конечно, заплатите.
— Тысячу… Ройсов… — задумчиво произнес Брок. Люка, демонстрируя что до консильери ему как до Луны пешком, тут же немного запальчиво сказал:
— Тут только папка стоит сотню.
Как был крысой, так крысой и остался. Брок прикинул, что тысяча за такие сведения — перебор, но заплатить он сейчас в состоянии.
Люка тут же сделал новое предложение, заметив сомнение в глазах Брока:
— Есть другой вариант: все знают, что пилотки живут на скудное жалование — не уважает вас город. Не ценит вашу приверженность долгу. А мы ценим и долг, и верность. Мы понимаем, как это трудно, пахать на город, которому ты не нужен. Верность всегда должна оплачиваться.
Брок предпочел отмолчаться. В верности долгу этот пижон ничего не понимал. Люке пришлось токовать в одиночестве:
— Мы вам заявления, а вы луну не смотрите на район Старого моста. Как вам?
Брок замер от такой наглости — этот «консильери» всерьез думал, что полиция на такое пойдет? До чего же Арно запустил свой участок! Хоть самому возглавляй Речной для наведения порядка.
— Седьмицу! — с трудом подавил возмущение в голосе Брок. — Седьмицу.
— Не гневайте небеса — три седьмицы, не меньше.
Сторговались на десяти днях. Брок сделал зарубку в памяти — через луну взять этих «Отпетых» тепленькими при получении первой дани за охрану.
Он, сложив листы с показаниями и заявлениями пополам — этот пижон папку крокодиловой кожи все же зажал! — быстро перешел дорогу к управлению.
Хогг проигнорировал указания Брока — прислонившись спиной к перилам крыльца он задумчиво читал газету. Стоило Броку подойти ближе, как он тут же сложил газету и протянул её:
— Держи. Пора в комитет по этике кляузу направлять или ты еще пилотка?