Вилли, сидящий на лестнице, был бы не Вилли, если бы не вмешался:
— Тьфу… Бычачьи нежности! — он бы и на пол сморкнулся, выражая все, что думает о происходящем, но Ирма, самая подкованная в любви, отвесила ему подзатыльник:
— Молчи, охайльник! И нежности — телячьи!
Вилли повторился:
— Тьфу, телячьи нежности! Теперь довольна?
Плечи Шарлотты дернулись от смеха, её дыхание опалило шею Брока, тоже заставляя смеяться.
Глава 14
Ненастная ночь
Лео придвинул к себе самую большую коробку с бумагами со стола и предложи Виктории:
— Давай, я сам все перетащу в твой кабинет, а ты, действительно, езжай домой.
Вик нахмурилась — в Олфинбурге тоже бывали ураганы, и в один из них она даже несла патрульную службу, обходя кварталы. Ничего страшного, просто сильный ветер и дождь. И мокрые ноги, и простуда, и недовольный Эван, пропахший гарью… Тогда сержант Кирк всерьез ждал, что она сдастся и уволится. Зря ждал.
— Все так серьезно с шаррафой? — Вик потянулась эфиром к Эвану — тот был серьезен и взволнован. Видимо, что-то не задалось на совещании или понял опасность шаррафы.
Лео принялся пояснять:
— Иногда шаррафа продолжается несколько дней: дикий ветер, дождь, наводнения, размывы дорог. Сель. Оползни. Все очень серьезно. Говорят, эта шаррафа на день, но день — это только дожди, ветер может сохраняться долго. Очень сильный ветер, Вик.
Она обвела взглядом свои коробки, находя ту, где лежали дела с Речного:
— Тогда вот эту коробку я заберу с собой — дома поработаю. — Лео тут же понятливо схватил её. Вик подумала и взяла еще одну: — и вот эту до кучи.
В залу заглянул крайне сосредоточенный Одли, с мундиром болтавшимся на локте — в управлении было душно:
— Вики, комиссар просил передать, что останется тут, в управлении. Тебя он просил ехать домой. — Одли скривился и признался: — Меня тоже отправил домой, в смысле, к вам домой. Как и…
Он указательным пальцем ткнул в Лео:
— Тебе тоже велено ехать домой. Не буду напоминать у кого, но не у меня, магически срощенный перелом ноги. Тебе запрещены нагрузки и ночные дежурства, Лео.
Тот покраснел, покрепче перехватил коробку с бумагами — пока не вспомнили, что и рука у него тоже магически срощена, и направился к двери:
— Домой, так домой…
Одли заметил вещи на столе Вик и предложил:
— Я попрошу парней — они перенесут твои вещи в кабинет. Все равно первые несколько часов шаррафы, пока будет дуть бешеный ветер, им будет нечем заняться.
Вик поджала губы и послушно направилась за парнями — Одли перехватил у неё коробку с документами:
— Сам понесу. Паромобиль уже ждет под парами — я попросил механиков.
— Одли, расскажешь, что это такое — полицейские войны? — спросила она. Тот вздрогнул и покосился на неё:
— С чего такой интерес? — Взгляд его серых глаз был крайне серьезен.
— Брок думает, что из-за дела Хогга и проверки Речного могут возникнуть трения между дивизионами. — шагая по темному коридору, освещенному только светляком над ними, задумчиво сказала она. Все же ей не верилось в войны. Еще и между своими. Между полицейскими.
Одли поперхнулся ругательствами:
— … только этого не хватало. Черный так серьезно воспринял задержание леры Элизабет?
Лео пробормотал:
— Дык… — Он тут же поправился: — всех бы так задерживали, Одли. Хогг перегнул палку — с этим все парни согласны.
Одли скривился — Хогга он до сих пор считал своим парнем. Пусть уже не другом, но хорошим знакомым. Он молча спустился по лестнице и вышел в пустой сейчас холл — там за стойкой был только дежурный.
Жаме тут же подскочил со своего места:
— Инспектора, доброй ночи!
— И тебе, — старательно давя в голосе раздражение, ответил Одли. — Жаме, найди кого-нибудь из свободных парней — скажи, чтобы вещи инспектора Хейга перенесли в её новый кабинет.
— Так нет никого, — развел руками Жаме.
— Как нет? — опешил Одли.
— Черный прихватил с собой сержа Арбогаста, Калло, эксперта и помчался на вызов к себе домой.
— Что случилось? — тут же вмешалась Вик. Кажется, полицейские войны все же не неудачное предположение Брока.
Жаме поморщился:
— Какая-то дрянь повесила перед домом Черного крысу с запиской, содержащей угрозы.