— Ответит ли. — Он не скрывал тоски в голосе. Храм не любил делиться своими секретами.
— Заставим! — твердо ответил Грег. Уверенность — это главное. И в этом деле он не потерпит оправдывающих все деяния слов «Во имя храма!», во имя храма ведьм не скрывают. Настоящих ведьм, способных на убийство. Хогг бросил косой взгляд на Грега и ничего не сказал, хоть видно было: вопросов у парня очень много. Впрочем, продержался он недолго:
— Я вот думаю… Я самоубийца или просто идиот?
Грег нахмурился, сильнее прижимая к себе Лиз — от неё приятно пахло зноем, пылью, земляникой:
— С чего такой вывод? — От Лиз пахло летом.
— Мне не дает покоя один момент, который вы почему-то обходите стороной: у Натали не было активации дара, как у меня. На ней не было этого вашего слепка…
Одли досадливо пробурчал:
— Неуч! Азы же! Это все знают.
— И…? Я вот не знаю. Или не понимаю, — с вызовом спросил Хогг. — Я понимаю одно: мне бы промолчать о таком — от этого моя свобода зависит, но картинка-то не складывается. На Натали не было слепка — на мне был. На обнаруженных в парке тоже был. Но первая-то Натали!
Грег оборвал его, веско напоминая:
— Печать. На Натали, как на всех женщинах, стояла печать. Под печатью может скрываться что угодно. И снова вопрос: почему адер Уве не полез под печать, подозревая ведьму? А если полез — то почему промолчал.
— Тогда почему на трупах в парке… — Грег понял, что Хогг все же из разряда самоубийц: он будет продолжать задавать неудобные прежде всего для него самого вопросы, чтобы точно все понять.
— Потому что там — трупы, — грубо пояснил Грег, чувствуя, как заметался в сердце океан. Он вздохнул и поправился: — Натали оставили жизнь — ведьма, судя по всему, тогда только начала свои эксперименты на людях. Поняв, какую ошибку она совершила с Натали и тобой, других девушек она уже убивала. Запирающая магию печать быстро разрушается в мертвом теле — она привязана к температуре живого человека. Так что мы не знаем — в каком состоянии были печати убитых, и были ли они. Ведьма могла манипулировать и печатью Натали: ослаблять, сносить, наносить заново — я уже ничему не удивлюсь. Это ведьма гениальна в эфирных познаниях. Привязать чужой слепок к человеку без амулета — гениальность, направленная совсем не туда, куда нужно. Еще вопросы?
Хогг пробурчал:
— На него все равно у тебя нет ответа…
— И…? — настоял Грег.
— И как мы её будем искать. Ждать Кануна — так себе идея.
— У меня есть пара задумок. Во-первых, завтра организуем с помощью храма полные списки проживающих у Приморского парка женщин: от горничных до лер. Пусть храм сам устраняет свои ошибки: проверяет у всех печати и то, что скрывается под ними. Долго, нудно, но зато результат гарантирован.
Хогг даже знал, какой именно:
— Да тебя на ближайшем дереве повесят за такое! Заподозрить сиятельных в ведьмовстве! Пройти унижающие достоинства лер процедуры проверки печати! Да сиятельным положено на слово верить: сказала лера, что не ведьма — значит, не ведьма. Прости, Грег, я как-то не верю в этот план. Адер Уве сам бы провернул такое тогда, но не смог. И тебе не дадут. Уж если инквизитору не позволили…
Лиз вмешалась, отстраняясь от Грега и выпрямляясь:
— Я первая покажу пример. Думаю, лера Хейг, герцогиня Аквилиты, тоже не откажет в поддержке.
Грег улыбнулся ей ласково:
— Спасибо, солнышко. И, Грег, это же не единственное решение. Поднимем завтра по тревоге Речной, усилим его Центральным участком, постараемся стянуть на Морской проспект всех, кого можно, и вернем ведьме её подарочек. — Он осторожно ткнул пальцем в язву на груди Хогга, видную через порванную рубашку.
Хогг наклонил голову на бок, вглядываясь в Грега и что-то лихорадочно обдумывая:
— Меня… Можно… Вылечить?
Грег признался — сам не любил напрасные надежды:
— Не уверен. Пока ведьма жива — вряд ли. Она будет возвращать язвы обратно или найдет новую жертву, чего совсем не хотелось бы. А вот спугнуть её и заставить бежать или прятаться — мы можем вполне. Сольешь некрослепок, я залечу язву и отошлю ведьме «привет». А констебли тут же пойдут по домам, проверяя всех женщин. — Про третий план — с Брендоном, он промолчал. Побоялся, как говорят в деревнях, сглазить. Оказывается, глупые деревенские суеверия довольно опасны.
Хогг упрямо качнул головой:
— Тоже так себе по выполнимости план.
— И даже он не последний у меня, — напомнил Грег. — Еще один зависит только от тебя.
— От меня? Если бы я что-то мог, я бы сам это сделал. Но я могу только глупо дежурить в Канун и в Явление, надеясь поймать преступника за руку. Только ни разу не смог.