– То есть, Вы всерьез рассуждаете, что сказки – это вовсе и не вымысел, а реальные исторические события? – не скрывая пренебрежение на своем лице, спросили Лиза.
– Не совсем, – спокойно продолжил преподаватель. – То, что читали Вы – это, скорее всего, сказки, вымысел. А вот «персонажи» – это, вполне себе, реальные люди.
Даже Филиппу, не говоря уже о всех присутствующих, сложно было понять и оценить происходящее. Неужели весь этот разговор на самом деле происходит? Слишком много сказок за последние несколько дней.
Стравинский в это время посмотрел на часы:
– Оу, вынужден откланяться господа, сосем позабыл, что у меня есть еще уйма важных дел. Ах, да! Чуть не забыл, – повернулся он к Лизе, – мое прекрасное солнце, вот Вам подарочек, – Стравинский протянул девушке небольшое зеркальце в серебряной оправе, – я всегда не против затеять диспут и должен поблагодарить Вас за проставленное удовольствие. Преподавателб взял свой замшевый чемодан, похожий на ридикюль, и пошел в сторону выхода из аудитории, затем резко обернулся и добавил: «И еще одно, запомните: сказку лучше посещать по вечерам. Пока, солнышки мои!»
Щукина фыркнула, и посмотрев на «подарок», подумла: «Да уж, Лизонька, приехали – мусор нам еще не дарили.
После пары Фил, Хан и Маша направлялись через холл первого этажа к выходу из здания. В этот момент они услышали за спиной спешные шаги, пытающиеся их догнать:
– Фил, подожди, – обернувшись они увидели приближавшуюся к ним Лизу. – А как же наша репетиция?
– А я не знал, что она сегодня, – промямлил парень. – Лиза, может, давай завтра? Я не готов… Мне надо настроиться.
– Нет, это невозможно. Хореографический класс свободен только сегодня, а в следующий раз – неизвестно когда. Поэтому, давай, не отлынивай. Если хочешь, можешь взять кого-нибудь из этих двоих, – показала она пальцем на двух друзей, – но не Хана, а то я Вас знаю: будете ржать, как два коня.
– Ой, очень надо! – скривился Хан. – У меня, как раз, есть одно важное дельце в деканате.
– Хан, можно я пойду с тобой? – спросила Маша.
– Ну, вы и друзья, конечно, – возмутился Фил. – Решили меня оставить с моей проблемой наедине?
– Ладно, – сдалась Маша, – пойдем танцевать.
Распрощавшись, друзья разошлись по разным коридорам: Хан пошел в деканат, а ребята в хореографический класс.
Поворот ключа – и перед глазами предстал светлый кабинет, залитый осенним солнцем. Там не было ничего, кроме зеркал, по всему периметру класса, исключая стену, на которой расположилось огромное окно без подоконников, и блестящего темного паркета. Кинув сумки на пол, Маша и Фил уставились на Лизу, которая демонстративно стала посреди зала, чтобы громко и доходчиво изложить суть предстоящего номера. И по мере того, как Щукина излагала свой план, глаза ребят становились все шире, а нижняя челюсть опускалась все ниже.
– Танец будет концептуальным, в духе современного искусства. Фил, не беспокойся – музыку я подобрала, движения уже придумала. Стиль – контемпорари! – гордо объявила Лиза, но тут же расстроилась, не увидев предполагаемого восторга на лицах одногруппников.
– Конте… что? Лиза, ты в своем уме? – спросил озадаченно Фил.
– Ты никогда не танцевал контемпорари? – спросила Щукина, изумленно приподняв брови.
– Я вообще никогда и ничего не танцевал? Или ты думала, что я мастер спорта по бальным танцам? – Фил почувствовал, как его начинает пробирать раздражение.
– Нет, но разве так сложно этому научиться?
– Да уж проще некуда, Щукина!
– Не ругайтесь, мы что-нибудь обязательно придумаем, – попыталась разрядить обстановку Маша. – Давайте начнем, а там видно будет.
Маша сделала шаг назад, чтобы не занимать пространство рядом с ребятами, и тут же оступилась о сумки, лежавшие на полу.
– Ой! – чуть не упав, вскрикнула Маша.
Незакрытая сумка Лизы упала на бок, часть содержимого высыпалось наружу.
– Лиза, прости, – быстро сказала Маша. – о, а это зеркало, которое тебе вручил тот странный препод?