– Ты замерзла?
Мара отрицательно завертела головой, а Фил понял, что задал тупейший вопрос: конечно же ей холодно! Но девочки – такие девочки. Как еще она могла ответить Филу, чтобы не поставить его в дурацкое положение? Мара позаботилась о нем. По крайней мере, она так думала. Вдруг, Филу неприятно ее обнимать, а вопрос он задал только из вежливости? Ну, вы поняли. В любом случае, вопрос задан и переспрашивать как-то иначе уже бессмысленно. Пусть мерзнут оба.
***
«Если это сон, то почему я не могу проснуться?»
Маша лежала на кровати лицом к стене, прижав ноги к груди, обхватив колени руками. «Почему это долбанное кольцо не может избавить от чувства вины? – девушка пыталась подменить горе гневом, – Змей даже здесь соврал: мне больно от собственной глупости, и никакие магические штуки меня от этого не избавят. Как я буду смотреть ребятам в глаза? Купилась на сладкие речи коварного змееныша! Где-то я такое уже видела, знакомый сюжет. Дурак учится на своих ошибках, а умный – на чужих. Теперь я уж точно не отношусь к последним. Что ж… Спасибо, как говорится, за урок. Дороговато обучение, конечно, но эффективно. Больше я этому патлатому ни за что не поверю. А больше и не надо… Я уже сделала все то самое глупое, что могла. Объявляю голодовку! Немой протест на вранье и коварство. Но разве Змей виноват в том, что я наивна, как овечка? Мягко говоря. Если ты оказываешься в запертой снаружи комнате, то, наверное, ты сам туда вошел. И теперь единственное, что я нужно и важно сделать – попытаться исправить ситуацию».
С того момента, как закрылась дверь прошло уже, примерно, около получаса. Этого времени хватило на то, чтобы вдоволь наплакаться, от души позлиться и распустить край шерстяного одеяла. В замке было тихо, как в читальном зале библиотеки небольшого ПГТ. Зато, из окна был шикарный вид на бескрайнее море или океан. Смотреть можно было бесконечно, если заняться больше нечем.
Сон, явно затянулся. Хотя Маша все больше укреплялась в мысли, что никакой это не сон. Скорее лихорадочный бред от высокой температуры вследствие гриппа. Поэтому надежда на то, что она проснется, постепенно растворялась в воздухе, как туман от солнца.
Что-то или кто-то стукнул в дверь. Маша дернулась от неожиданности, но поворачиваться не стала. Здесь важно было продемонстрировать свое безразличие и отрешенность. Кто-то вошел в комнату, аккуратно, еле слышно прикрыв за собой дверь. «Этот кто-то думает, что я сплю» – подумала Маша.
– Уходите. Я никого не хочу видеть. – холодным голосом приказала девушка.
– Я принес тебе завтрак.
Маша, неожиданно для себя, услышала знакомый ненавистный наглый (как ей казалось) голос. Еле сдержавшись, чтобы не съязвить в ответ, девушка вовремя вспомнила про немой протест.