– Если я возьму шкатулку и произнесу твое имя, что произойдет? – спросил Фил.
– Не смей даже думать об этом! И неужели ты думаешь, что я хоть кому-то свое имя назову?
– Расслабься, я просто спросил.
Филипп не отрывал глаз от шкатулки, от которой Стравинский не отходил ни на шаг.
– Я согласен, – решительно ответил парень.
– Фил, нет… – тихим слабым голосом отозвался Хан.
– Чудненько! Я знал, что моя сказка обязательно научит тебя делать правильный выбор, – захлопал в ладоши Стравинский.
– Так, ты чаем меня угостишь, или как? – возмущенно спросил Фил.
Стравинский расплылся в елейной улыбке:
– Ну, присаживайся.
Фил подошел ближе и присел на стул, стоящий напротив Стравинского, и протянул колдуну чашку. Мужчина взял чашку и поднес ее к крану самовара. В этот момент Фил резким движением схватил шкатулку, но ничего не успел сделать. Стул под парнем будто ожил и, отпрыгнув, отбросил его на насколько метров в сторону. Шкатулка отлетела к приоткрытой двери.
– Как ты посмел?! – брызжа слюной, истерично взвизгнул Стравинский. – Я тебя в порошок сотру! Мерзавец!
– Не тронь его! – крикнул Хан и потоком воздуха приподнял колдуна, за что был наказан ответным колдовским ударом.
Стравинский был настолько поглощен своим гневом, что не обратил внимания, как дверь, ведущая в помещение, тихонько отворилась, и в комнату вошла маленькая девочка. Она быстро наклонилась и подобрала шкатулку.
Фил и Хан удивленно переглянулись. Стравинский, опомнившись, приподнялся с пола и быстро оценил обстановку, окинув взглядом комнату. Девочка, держащая шкатулку, никак не вписывалась в его планы:
– Милая девочка, – заискивающе обратился Стравинский к неожиданной гостье. – Верни, пожалуйста, шкатулку. Она моя.
Фил вмешался:
– Что, не можешь забрать с помощью магии? Шкатулка тебе не подчиняется, верно? Ведь это ты ее раб, а не наоборот! За силу и власть приходится дорого платить, да?
Но Стравинский проигнорировал вопросы Фила, все его внимание было сосредоточено на шкатулке:
– Девочка, – колдун сделал шаг вперед.
– Меня зовут Варя. Не подходи ко мне, я тебя боюсь.
Стравинский покорно замер на месте. Фил и Хан снова удивленно переглянулись.
– Варя, – обратился к девочке Фил. – Спроси, пожалуйста, колдуна, как его зовут. Поверь, это очень важно.
– Как зовут тебя? – спросила Стравинского Варя.
Колдун нервно сглотнул и дрожащим голосом заикаясь произнес:
– Петрушка. Меня зовут Петрушка.
Фил чуть было не вскрикнул, но сдержался. Вот он обделенный вниманием персонаж русских сказок! Теперь многое в его поведении становится понятым.
– Варь, попроси Петрушку забраться в шкатулку, – кивнул на колдуна Хан.
Девочка послушно сделала то, что сказали ей ребята. Она их знала, она нарочно шла за ними, чтобы помочь. Ведь взрослые такие ненадежные.
Петрушка покорно рассеялся в красную дымку и залетел в шкатулку. Крышка захлопнулась.
Филип и Хан осматривались вокруг, пытаясь прийти в себя. Они не могли поверить, что все кончено. Что Стравинский больше им не угрожает. Варя молча рассматривала шкатулку в своих руках. Осторожно приподняв крышку, она увидела три куклы с красными крестами вместо лиц. Девочка знала, что в руках она держит непростую шкатулку, а волшебную. Смотря на эти старые соломенные куклы, Варя устало в сердцах произнесла: «Как же я хочу, чтобы все было в порядке».
Белая вспышка света озарила комнату.
Вместо эпилога
«Что это за отвратительный звук? Но пахнет приятно. А где я?».
Филипп с большим трудом открыл глаза. То, что он увидел, заставило его резко подняться. Знакомые бежевые обои, старенький компьютер, а то, что он принял за отвратительный звук, по всей видимости, – свист чайника.
– Ты уже проснулся? – в дверях стояла улыбающаяся бабушка. – Я не слышала, как ты пришел. Поздно, наверное. Ты так и спал в одежде? Ладно, потом тебя поругаю. Я очень по тебе скучала…
– Меня долго не было?
– Да, несколько недель уж, – возмутилась Валентина Матвеевна, слегка удивившись вопросу. – Я уже начала тревожиться. Твои одногруппницы, Маша и Лиза, звонят мне каждый день. Но я им ничего не говорила, – сказав последнюю фразу, бабуля заговорщицки подмигнула.
– Я тоже по тебе скучал, бабуль, – сонным голосом произнес Фил.
– Ладно, вечером поболтаем. Мне пора на работу. Чайник только вскипел, оладьи на столе. Закрой за мной дверь. Где-то час назад я написала Маше, что ты дома. Может, зайдет в гости. Ты хоть переоденься и умойся.
Закрыв входную дверь, Фил поплелся на кухню, чтобы жадно поглотить все оладьи и выпить пару кружек растворимого кофе. Есть хотелось, как никогда. В голове плыл туман, соображалось туго. Старенький телевизор что-то себе тихонько мурчал на фоне. Вывернув на блюдо полбанки варенья, парень приступил к долгожданной трапезе.