Ади ведь рассказал ему, что попытался поговорить с отцом об их с Дином браке. Это случилось во время одной из примерок, которыми Ади уже порядочно был измучен, но героически всё терпел, как того требовали приличия. К свадьбе у него должно было быть целых три костюма — ровно на три дня церемонии. Первым происходило венчание, и костюм жениха-омеги должен был быть ослепительно белым; на второй день отмечали первую брачную ночь, и пусть традиция эта в последние десятилетия превратилась в простую формальность, ибо женихи-девственники стали огромной редкостью среди молодых, но ритуал всё равно соблюдался. А платье новоиспечённого омеги-супруга должно было быть теперь в красных тонах, символизирующих первую кровь. Ну, а третий день церемонии был, пожалуй, самым весёлым, потому что приходить на праздник могли уже все, кому вздумается, и никому нельзя было отказать. Тут, правда, существовало некоторое негласное ограничение, и гости никогда не навязывались, особенно если свадьба была небогатой, но всё равно в третий день можно было расслабиться и даже напиться, в том числе и омеге-жениху, а наряд его уже был совершенно свободным, то есть никаких канонов по одежде и ритуалам на третий день не существовало.
Правда, даже этот костюм всё равно придумал мистер Эдвард, он же и подобрал ткань, купил украшения, но надо сказать, что всё это настолько понравилось Ади, что он даже стал получать удовольствие от примерок. Наряд ему шёл ещё и не сшитый — невероятно подходил к его смуглости и зелёным глазам, удачно сочетался с венчальным и обручальным кольцами, которые к третьему дню уже должны были сверкать на пальцах, а так же гармонировал с новым комплектом камней, купленным свёкром. На третий день омега блистал так, что Рэй влюбился в него во второй раз и наглядеться не мог. И даже дядюшка Ив не скрывал своей искренней зависти, хотя всегда считался первым модником в городе. Но зависть его, естественно, была белой, ибо он искренне любил племянника, радовался за него, и они провели на свадьбе очень много времени вместе, общаясь друг с другом. Как раз пока благоверный дядюшки Ива — мистер Стэнли, охотился за драгоценностями Левансонских. Но разговаривая с дядей Ивом, Ади постоянно поглядывал на Эмира и при каждом удобном случае показывал ему глазами: давай, мол, подойди к отцу, но бедный изнеженный альфа бледнел и боялся, и даже алкоголь не мог его расслабить. Но самое ужасное было в том, что по традиции он, действительно, лично должен был испросить у отца разрешения, и никто другой не смел за него это сделать. Даже разговор Ади со свёкром на эту тему был не вполне законным.
Мистер Эдвард ужасно рассвирепел, когда омега только заикнулся о браке, но тут же взял себя в руки, как только у Ади в глазах навернулись слёзы. Родитель и рад был бы устроить скандал, но положение зятя, а так же любовь к нему не позволили ему выйти из равновесия. Он лишь крепко сжал кулаки, упрямо помотал головой и сказал, что тема закрыта. Но Ади не унимался и рассказал ему про омежку, да так преподнёс всю историю, что мистер Эдвард смотрел на него, не отрываясь, и никак поверить не мог, что его взбалмошный сын способен на такие поступки. Отец Рэя понятия не имел, как жил Эмир вместе со своим избранником — он просто считал обоих извращенцами, на этом всё и заканчивалось. Но что оба они делали такие добрые дела — для него было новостью. И уже в этот момент лёд на его сердце начал трещать по швам.
— Невероятно… Так они помогают детям? И Рэй собирается пустить всё наследство на это дело? Боже мой… — мистер Эдвард был искренне потрясён. — Мои дети — святые… — он, наверное, прослезился бы, если б не был таким сдержанным. — Поверить не могу…
— Да, — Ади уже почти положил его на лопатки, осталась самая малость. — И этот маленький омежка так их полюбил. Они уже обещали ему, что возьмут его домой…
— Но как они могли обещать?! — родитель снова вспылил. — Я не давал разрешения!
— Но видимо… — Ади был сама кротость, захлопав ресницами. — Наверное, Эмир знал, что у вас доброе сердце, и вы позволите…
Мистер Эдвард посмеялся про себя: конечно, он ни грамма не верил, что его нерадивый сын мог произнести что-то подобное, но в то же время и понимал, что Ади хочет, как лучше. И всё же не мог примириться.
— Я никогда не позволю, — он раздражённо прошёлся по комнате. — Никогда, слышишь?! Нет! — он подлетел к омеге и взглянул в его лицо. — Никогда! — но Ади глядел так испуганно и казался таким несчастным, что мистер Эдвард начал остывать. Злость растворялась в любви, как сахар в воде. Он опустил руки, хотел ещё что-то сказать, но задержался взглядом на нежных губах Ади и едва не поцеловал его, но вовремя опомнился.
— Хорошо, я подумаю, — он быстро отошёл к окну, чтобы прийти в себя — его слишком тянуло к этому парню, намного больше положенного. — Но ничего не обещаю тебе. Подумаю. Ты доволен? — он обернулся к омеге, и тот с радостной улыбкой кивнул, от чего стал ещё прелестней. Мистер Эдвард уже понимал, что не сможет ему отказать, из-за этого опять разозлился, но чтобы не выйти из себя, он взял с тумбочки бархатную коробочку и вынул оттуда украшение.
— Давай-ка примерим в комплекте, пока ты в костюме… — он отстранил портного, который старался слиться с пространством, когда клиенты начали спорить между собой — но всё равно продолжал примерку, привыкнув и не к такому. Теперь он отошёл в сторону, а мистер Эдвард надел Ади на шею колье. Оно застегнулось легко, но отец сделал вид, что закопался с застёжкой — очень уж хотелось подольше быть ближе к этой прекрасной шейке. Он вдыхал аромат омеги, губы так и горели, жаждали прикосновений, и как же хотелось обнять этого мальчика, прижать к своему сердцу, зацеловать до головокружения, но мистер Эдард не смел этого сделать даже в мыслях. Он насладился лишь полуминутной близостью, и этого уже было достаточно для счастья.
— Ну вот, — его взгляд заметно потеплел, — Какой же ты красивый, мой мальчик, — отец взглянул на Ади, потом на портного, и тот немедленно подтвердил частыми кивками правоту его слов. Мистер Эдвард вздохнул, надел Ади браслет на запястье, подержал его тонкую руку в своей руке.
— Значит, Эмир тоже решил сделать меня дедушкой. Ну что ж, это… довольно внезапно. Я уж думал, не доживу до внуков, а тут… перспектива заполучить сразу двоих, — он усмехнулся, взглянув на Ади. — Но я ещё подумаю… — и хотел уже было уйти, но Ади не выпустил его руку. Тогда родитель вернулся, обхватил его ручку ладонями, поцеловал пальчики. — Ладно, я дам согласие. Ну хорошо! — но до конца позиций не сдал. — Только если он подойдёт и сам попросит, как того требует традиция. И не иначе…
Вот это условие и надо было выполнить. Но Эмиру проще было войти в кипящую лаву, чем приблизиться к отцу. Он боялся его, как огня, и уже весь извелся, но так и не решался шагу ступить в его сторону. Ади как раз слушал в этот момент чудесную историю выздоровления дядюшки Ива от тяжёлой болезни, которая, по мнению врачей, должна была уложить его в гроб.
— Но я плюнул на всё, и мы со Стэнли поехали на раскопки. И не зря. Ты же знаешь, что я вижу землю насквозь. И пусть озарения эти приходят ко мне не так уж и часто, но если придут, то дело верное. Вот и сейчас мы обнаружили целое захоронение древних, и там чего только не было. Я как увидел… — дядюшка Ив картинно схватился за грудь, — …сразу выздоровел. Недомогание сняло, как рукой, а потом эти идиоты врачи стали доказывать мне, что ошиблись с диагнозом. Да чёрта с два! Они просто дураки. Искусство меня исцелило, вот что. Но разве фарисеям понять?.. — дядя презрительно дёрнул изящным плечиком. — Ну да неважно…