— Ну не бойся. Я разберусь…
Но коридор оказался пуст. Ни души. Альфа даже вышел и посмотрел по сторонам, а после вернулся.
— Нет никого, — пожал он плечами. — Наверное, привидение.
— Ах! — омега закрыл лицо руками и затрясся ещё сильнее. — Не говори так! Пожалуйста! Не надо!
Рэй даже удивился.
— Да ты чего? — он обнял его, приласкал. — Не бывает никаких призраков. Ну мало ли кто это был? Может, мы просто слишком громко… ну… я обычно теряю голову и могу забыться. Вот нам и постучали. А чтоб не смущать, ушли, — он ободряюще улыбнулся омеге, потому что тот по-прежнему был белее полотна.
— Ах, Рэй… — Ади покачал головой, всё ещё дрожа всем телом — ведь он так и не решился рассказать альфе о том страшном ночном происшествии. — Даже живые существа не так ужасны, как призраки. Ты даже не представляешь… Я очень боюсь…
— Ну перестань, — Рэй ласково погладил его по волосам. — Нет ничего страшного. Это мне впору бояться… что не доживу до вечера… — он мягко приподнял личико Ади и заглянул ему в глаза. — Ты не хочешь переночевать у меня сегодня? Иначе я умру. Пожалуйста…
И вот как можно было отказать в этом случае? Ади и сам-то весь горел до сих пор, и не только телом, но и душой. Ему очень хотелось слиться с альфой, забыв про всё, полностью отдавшись на волю чувств, но… если б не призрак. Ади было очень страшно идти к альфе домой, но и отказать ему — означало бы смертельно обидеть. Какого чёрта тогда он, спрашивается, сейчас был готов чуть ли не на столе разложиться? И вдруг отказ. Ни на чём не основанный. Нет, так нельзя. И Ади пришлось согласиться, хоть и скрипя сердцем.
— Да, давай вечером, — сказал он и снова уселся за свой компьютер. — А сейчас лучше прокатимся. Я нашёл пару мест, куда мы ещё успеем. Проветримся заодно, а потом… — тут он взглянул на альфу и заметил, что тот расстроился.
— Ты чего?
Рэй опустил глаза — он-то решил, что у Ади так изменилось настроение из-за него.
— Прости меня… — сказал он. — Я дурак, не сдержался. Поставил тебя в неловкое положение… Тебе и правда надо было меня пристрелить…
Ади даже рассмеялся от души.
— Да ты что? — удивился он. — Ну уж нет. Мне понравилось терять голову, так что не переживай — всё в порядке, — а поскольку это было сказано искренне, то у альфы камень с души свалился.
====== 14. Страшный сон ======
Но к счастью, Ади не пришлось ночевать в доме Рэя в этот раз, потому что как только они вернулись вечером в офис из деловой поездки, к ним тотчас же примчался Жан.
— Немедленно! Немедленно в командировку! — вот с такими словами директор влетел в их комнатку и заволновался. — Срочно! Срочно!
Оказывается, пять минут назад он получил долгожданное приглашение на выставку, о которой мечтал уже не один год, но всё никак не получалось туда пробиться. А тут приятель помог забронировать место, но на каких-то пару часов, то есть если в течение этого времени фирма не займет стенд — место уплывет. Жан даже самообладание потерял, как волновался, но он очень переживал и умолял Рэя и Ади гнать в дальний город, где проходит выставка, как можно быстрее и забить место любой ценой. И они, конечно, рванули. Даже не раздеваясь и не заезжая домой — только термос с кофе прихватили, ибо минута промедления могла слишком дорого обойтись.
Рэй мчался, как угорелый, не смотря на зимнее время, но Жан верил в него, потому что альфа был лучшим водителем на фирме, и именно поэтому он его и послал. И Рэй не подвёл. Ловко объехав все возможные заторы и пробки, он выскочил за пределы города за каких-то сорок минут (вместо полутора часов) и дальше уже погнал по трассе, постоянно маневрируя, и в итоге они прибыли на место даже чуть раньше, чем требовалось, и слава небесам! Потому что с хозяином стендов уже договаривался другой клиент, пытаясь даже на него давить, но Рэй быстро оттеснил конкурента и забрал ключи от павильона, тем самым лишив того всяких надежд. И только тогда они с Ади вздохнули свободно.
— Ну и ну… — Рэй даже рассмеялся от облегчения. — Вот повезло-то. А приедь мы на каких-нибудь пять минут позже…
— Ты молодец! — Ади обнял его и расцеловал. — Я люблю тебя. Очень люблю…
Альфа даже замер, услышав эти слова — так чудесно они прозвучали. Потом с чувством обнял омегу и прижал его к сердцу.
— Я тоже тебя люблю, мой малыш. Ты даже не представляешь, как, — и они простояли так в обнимку несколько минут, просто наслаждаясь теплом друг друга.
А ночевали в эту ночь в гостинице. Жан забронировал им два номера — каждому свой, в тайне надеясь, конечно, что пригодится по большому счету только один. Так и случилось. Правда, поначалу произошла небольшая заминка: Ади, приняв душ и приведя себя в порядок, разоделся в красивую кружевную пижаму, которую уже успел прикупить в холле отеля, уселся на кровати и приготовился ждать Рэя, а тот всё не появлялся. И хотя альфа тоже намарафетился у себя в номере не хуже омеги, но никак не мог решиться к нему пойти. Просто он никогда не был навязчивым, вот и сейчас переживал и думал, а не устал ли Ади, не хочет ли он поспать. Но в конце концов желание близости пересилило всякий такт, и Рэй вышел в коридор, но там сразу же наткнулся на омегу.
— Ты? — альфа почему-то ужасно обрадовался. — Ты ко мне идешь, да?
— Вовсе нет, — Ади смутился своего порыва. — Просто… вышел погулять…
— В пижаме? — Рэй заулыбался.
— А что тут такого? — омега рассердился. — Как хочу, так и хожу, — но вдруг ему стало стыдно, и он сбежал.
Альфа чуть не умер от умиления, увидев это, и помчался за ним, а в номере настиг, и они вместе завалились на кровать и долго и весело хохотали, тиская друг дружку. Но смех постепенно перешел в поцелуи, потом — в сладостные стоны, и, наконец, их тела переплелись и слились в страстной и невероятно нежной ванильно-клубничной симфонии.
Рэй был ужасно голоден до секса из-за полугодового воздержания и вполне мог рвануть от одних только ласк, но не посмел и снова сдержал себя. Это Жан научил его такой выдержке — просто вымуштровал после того драматичного случая в школе, и теперь Рэй, действительно, мог творить в постели настоящие чудеса, спариваясь даже с течным омегой. Разум у него всегда был под контролем, он не позволял себе рано и часто кончать и в конце концов доводил партнера до полного изнеможения, полностью его насыщая, и при этом ещё сохранял силы. Так случилось и сейчас, и Ади после пары часов горячей и бурной любви уснул у него на груди полностью счастливым и удовлетворённым.
Рэй оберегал его сон, часто просыпался, целовал, укрывал и снова обнимал, и никак не хотел отпускать. А ещё он впервые поймал себя на мысли, что весь день не думает о плохом. Не томится той глубокой болью, которая постоянно мучила его душу в последние два года. Неужели отпустило? Рэй даже поверить боялся. Хотя впрочем, он ведь впервые уехал так далеко от дома после той жуткой истории — от этого злосчастного дома, где всё и произошло. От страха, от чувства вины, от горя. Альфа вдруг позволил себе быть счастливым. А точнее, омега просто взял и осчастливил его — не спрашивая и в один момент сделав любящим, витающим в облаках, нежным до слёз и бесконечно страстным. Никому ещё такого не удавалось. А уж после смерти Люсьена тем более. Рэй тогда как будто выгорел, и ни одно семечко любви никак не хотело приживаться в его скорбном сердце. А тут вдруг разом всё взошло — огромным, цветущим садом, какие встречаются только в одной далекой стране, где растут сакуры. Рэй всегда мечтал туда попасть — всю жизнь, но сейчас он впервые подумал, что неплохо было бы побывать там вместе с Ади. Он покрепче прижал к себе омегу: «Надо будет обязательно съездить туда», — так он решил. И с этими мыслями, наконец, заснул.
Но сон, увы, его разочаровал, потому что снова приснился кошмар. Как всегда. Даже здесь — вдали от дома, альфе не удалось этого избежать. И всё одно и то же: снова жуткий холод, удушливый запах разложения, мрачный туман, глухие удары в стены. Рэй бежит от этого и натыкается на двери, на множество дверей. Он врывается в одну из них и видит там себя, прикованного к железной кровати без матраса, без всего — просто к голому железу. А над ним стоит чёрное существо — огромное, страшное, и целится когтями прямо в грудь. Рэй вдруг оказывается на месте этого мученика, как раз в тот момент, когда иглы пронзают сердце, и чувствует всю эту боль, и кричит, неистово вырываясь из пут. А существо склоняется над ним, и альфа понимает, что это вроде как Люсьен, только мертвый, полуразложившийся, с вытекшими глазами. «Ты недостоин счастья, — злобно шипит он. — Не смей приближаться к солнцу. Не смей!» И вдруг вырывает ему сердце из груди. Рэй выгибается от страшной, дикой боли, кричит, задыхаясь, и снова пытается высвободиться, но пространство вокруг взрывается, и альфа опять оказывается в коридоре, и вновь бежит, и натыкается на другую дверь. А за ней — две фигуры: омега и альфа — родители Люсьена. «Мы прокляли тебя! — яростно кричат они. — Гори в аду! Гори за всё, что натворил!» И Рэй опять рыдает, падает на колени, умоляет их о прощении, но в ответ слышит лишь новые и новые проклятья. В итоге он падает без сил, понимая, что выхода нет, что ему никогда не загладить вину, и она будет вечно грызть его сердце, уничтожая любую возможность счастья.