Дядюшка и оба его компаньона поначалу, конечно, обрадовались такому раскладу. Были довольны и люди, особенно исцелённые, а единственные, кто забил тревогу — это жрецы храмов. Священники не раз посещали музей и просили директоров убрать драгоценности, связанные некогда с вымиранием целого рода, с глаз долой, а ещё лучше — упрятать их в глухой сейф и никогда никому не показывать. Но общественность была против, особенно её подначивали всевозможные фанатики и сектанты, кто уже начал нагревать руки на феномене, и тогда служители храмов обратились к королю. Но и тот ничего не смог поделать, ибо народ начал тут же негодовать — людям хотелось, чтобы чудо осталось в миру, и жрецам пришлось уступить.
Но Их величества всё же заинтересовались явлением. Правда король Антуан остыл быстро — он вообще был чужд всякой мистики, но омега-король Сигизмунд даже побывал в музее, и у него прошла головная боль, мучившая его вот уже третий день. Тогда он попробовал привести на экспозицию своего маленького сына, но тут случилась беда — ребёнку стало плохо около бриллиантов, и его пришлось увезти во дворец в сопровождении лекарей. Вот здесь-то король Сигизмунд и потребовал закрыть музей, но это вызвало такой мощный общественный резонанс, что пришлось отступиться. Тем более врачи уверили правителя, что обморок принца вовсе не был связан со странным явлением, а явился обычным и часто случающимся недомоганием Его высочества, в данном случае просто совпавшим с посещением музея. Король немного смягчился, хоть всё равно остался в подозрении, но старейшины Большого Совета убедили его, что в чудесном явлении нет ничего опасного. Возможно, это следствие воссоединения королевской семьи, а может и компенсация зла, от которого пострадало семейство несчастного куртизана. И теперь оно возвращается добром. Только Верховный Жрец — Владыка всех храмов, по-прежнему советовал королю скрыть драгоценности и прекратить этот жуткий спектакль, пока не стало поздно. Но Сигизмунд в конце концов перестал слушать всех, потому что принц в этот раз сдал так сильно, что стало ни до чего.
А тем временем Рэй и Ади, прослышав про чудеса, тоже решили увидеть всё своими глазами. Они пришли в музей дядюшки Стэнли вместе с детьми — Флориэлем и маленьким Люси. Вот тут-то всё и случилось.
Ади и сам не знал, зачем явился сюда — просто потянуло. Но вот зачем он взял с собой детей, омега потом долго не мог понять. Тем более малыши идти совсем не хотели и вполне бы могли остаться с Марком, но возможно, что именно их присутствие и помогло пролить свет на то странное обстоятельство, которое взбудоражило весь город, а точнее — понять его истинную подоплёку.
Рэй как раз вышел на улицу, вспомнив, что забыл в машине телефон, пока омега с детьми ходил по залам и рассматривал экспонаты. Тут надо сказать, что Ади вообще первый раз появился в музее, хотя и был полностью в курсе работ обоих своих дядюшек, но экспозицию посетил впервые. А может и зря. Но всему, видимо, наступает своё время.
Флори, конечно же, потерялся, причём вместе с ЛЮси — они забегались в залах выставки и в итоге оказались в комнате с драгоценностями. Люсьен сразу юркнул в темноту между стеклянными стендами, а Флори остановился, завороженно уставившись на одну из самых красивых диадем. И вдруг у него случился припадок: мальчик закричал, упал на пол, забился в конвульсиях и у него даже пена из рта потекла.
Посетители бросились к ребёнку, но Ади тоже услышал его крик и примчался первым. Протиснувшись сквозь толпу, он бесцеремонно всех растолкал и схватил сына на руки.
— Флори. Флори! — но малыш только икал, задыхался, а глаза его испуганно уставились в потолок. — Флори!!! — Ади, насмерть перепугавшись за дитя, прижал его к своему сердцу, наверное, впервые в жизни настолько горячо. И тут же увидел видение: опять чёрный дым, он струился до потолка, исходя от каждого украшения из коллекции, и образовывал под сводом густую, тёмную шапку. Ади увидел, как такие же чёрные дымовые ниточки идут от каждого из окружающих посетителей, проходя через бриллианты, а зловещее облако будто втягивает эту черноту в себя и растёт. Так вот оно что! Камни вовсе не исцеляли, они высасывали боль из людей, чтобы набрать силу!
Ади прижал сына к себе. Ребёнок начал успокаиваться, приходить в чувства, и теперь омега увидел, что они вместе с Флори окружены плотным огненным шаром, а чёрный дым оттеснён, хоть и пытается сунуться внутрь, но у него ничего не выходит. Ади проследил за источником этой защиты и увидел, что огненный свет идёт из его же сердца. Точно такой же барьер выставлял когда-то и Даниэль, но вот как у Ади это получилось, он так и не понял. Но и думать об этом не стал. Он лишь крепче обнял ребёнка, а тот, перестав, наконец, задыхаться, разревелся ещё сильнее.
А омега вспомнил про Люси.
— А где твой братишка? — Ади вскочил на ноги, заозирался по сторонам с Флори на руках. — Где мой второй ребёнок?!
Отзывчивый народ тут же кинулся искать ещё одного малыша, а в зал влетел Рэй.
— Что тут случилось, Ади? — он увидел, что у Флори до сих пор ещё пена у губ и он горько рыдает. — Что тут произошло?
— Не знаю… — омега только сейчас заметил, как сильно дрожит. — ЛЮси пропал… Где он, Господи, Рэй?! — а Флори, так и утираясь слезами, указал пальчиком на бархатный стенд за экспозицией с бриллиантами.
— Он там…
Рэй тут же бросился в темноту за стенды. Перелетев ограждение, он пробрался между стойками с драгоценностями и увидел наконец несчастного Люси, лежащего без сознания.
— Маленький мой! — альфа не на шутку перепугался. — Что с тобой, милый?! — он вынул мальчишку, вытащил его на свет, вокруг опять собрался народ, а ЛЮси был бледен, бесчувственен и не дышал.
— Ангелы всемогущие… — Рэй прижал ребёнка к себе, смертельно побледнев. — Нет, только не это! — а вокруг шейки омежки медленно затягивалась чёрная петля. — Нет! Нет! — альфа прижал его крепче. — Я не позволю! Папочка, помоги! — и тут же от него полыхнул яркий свет, как когда-то от Фэнриэля.
Злу пришлось отступить. Никто этого не видел, конечно — только Ади, а чернота зашипела, заколыхалась, но отдёрнула свои щупальца. Опять послышались визги и злобный вой, а Люси тем временем вздрогнул, вдохнул и открыл глаза. Альфа обнял его со слезами.
— Боже мой, как напугал меня… Люсенька… Что с тобой там случилось?..
Омежака тоже обнял любимого дядю.
— Там чёрное существо… — он показал во тьму, откуда его только что изъяли. — Оно хотело… убить меня…
— Нет. Нет, ну что ты? — Рэй прижал его крепче. — Мы ему не позволим. Не бойся. Никто не посмеет обидеть тебя, никакое зло… — и ЛЮси тоже расплакался, как Флориэль.
Обоих детей пришлось поскорей унести из музея, пока у них не случилась истерика, и тут люди задумались, глядя им вслед. Сразу же поднялись споры, послышались фразы вроде: а не стоит ли прислушаться к жрецам? Вот опять детям стало плохо, а ведь только они и могут чувствовать зло. И действительно ли это исцеление правильное?
А чёрный дым тем временем злился и весь кипел. Он так упорно трудился чтобы прийти к этому моменту: удалил противного дьявола, а с ним и этого назойливого Фэнриэля, старательно навёл ниточки и заманил душу своего бывшего хозяина в музей, чтобы проникнуть в неё, но не вышло! Проклятый потомок ангела его защитил, да ещё мерзкий сынок Даниэля так некстати открыл сердце своему гадкому отпрыску — этому ангелу, такому глупому и неопытному, чью исполненную гордыней душу так легко подчинить. А ведь Зло едва не достигло своей цели, но мерзкие катАбу оказались не так уж слабы. Но ничего… Ещё немного подоить посетителей — этих безмозглых людишек, отдалившихся от храмов и ставших такими доступными. В их душах столько несчастий, боли и темноты! А как они хотят исцелиться, и пальцем не пошевелив при этом. Тут Зло даже расхохоталось. Глупые! Никому и в голову не пришло, что за всё надо платить, а заплатить им придётся, но это уже потом. А сейчас… Наесться ими, набрать хоть какую-то силу и можно будет обрести самостоятельность, вырваться из этих дурацких стен и найти себе новое пристанище. Да тот же капризный Флори как раз подойдёт. А если нет, то найти другого — имея свободу передвижений, это будет сделать нетрудно. Глупых людей в мире полно!