— Вот чёрт… — Рэй с трудом приподнялся. — Как же меня угораздило?
В доме уже было светло — наступило утро, в окна пробивался мягкий, солнечный свет.
— Опять этот идиотский обморок, — альфа тряхнул головой. — Дерьмо собачье…
Он медленно встал, выпрямился и тут же ахнул, схватившись за виски: боль в них просто сваи заколачивала, как со страшного похмелья.
— Проклятье… — Рэй поплёлся в комнату, держась за стены. — Когда же это закончится? Что же мне делать?.. — но тут его взгляд упал на дверь кухни. Альфа вздрогнул и побледнел: опустив взгляд на пол, он увидел лежащий рядом с порогом букетик фиалок.
— Не может быть, — Рэй подошел и поднял цветы. — Это же был… сон?
Хотя не особо-то в это верилось — слишком уж реальными были видения, слишком ощутимы. Но каким образом альфа в них попадал, и как потом опять оказывался в обычной реальности — он не мог объяснить. Он ничего не мог объяснить, чёрт возьми!
Осторожно оглядевшись по сторонам, Рэй заглянул в кухню. Там всё было по-прежнему: чисто, убрано, на столе стояла вазочка с водой. Но альфа точно помнил, что цветы оставались там, когда они с Ади покидали квартиру. Как они оказались у двери? Ведь никто не мог их вынуть и бросить здесь. Никто! Потому что Люсьен ему всего лишь приснился!
Альфа вцепился в волосы, подошёл к столу, поставил букетик в воду. Бред какой-то. И ещё удивительно, что цветы ничуть не завяли — как будто их только что срезали. Рэй покачал головой, уселся на стул.
— Не может этого быть… Не может быть! Это были сны!..
Но просидев так несколько минут, он обречённо вздохнул.
— Я ненормальный… И становится только хуже. Мне уже не помочь. Зачем я пометил малыша? Как я мог это сделать? Что же мне теперь ему сказать?..
Рэй вспомнил омегу — его нежную шейку с меткой. Альфа так гордился, что сделал это. Впервые он настолько полюбил, что решился на подобное. И что ему теперь делать? Как признаться Ади в том, что тот, с кем омега связался — реальный псих? К тому же, опасный. Ведь сегодняшняя потеря чувств с видениями — это ещё были мелочи. Бывало и хуже, и именно поэтому альфа решил никогда больше не связываться ни с какой с любовью. Его заскоки были слишком серьёзными. И он почти не мог контролировать их, а в последнее время и вовсе. Поэтому-то и расставался с прошлыми пассиями, и было отчего. Страшная причина. Поэтому Рэй поставил на себе крест, чтобы не подвергать никого опасности. Но тут появился Ади, и против его очарования никак нельзя было устоять. В нём было всё: и красота, и нежность, и ярость, и злое бесстрашие, он мог постоять за себя, был умным, решительным, страстным, был… почти альфой. И Рэй влюбился к него — настолько, что потерял голову. Он напрочь забыл про осторожность да ещё и присвоил его. Но как же он мог? А что, если в один прекрасный день случится непоправимое? Что, если… Об этом даже подумать страшно…
Рэй закрыл руками лицо.
«Нет, — он покачал головой. — Нельзя так рисковать. Надо это прекратить, прервать эту связь. Нужно расстаться. Господи, но как? Я не переживу…»
====== 19. Зловещая квартира ======
Ади пришел на работу после обеда — Жан разрешил немного припоздниться, потому что прекрасно понимал, как все устали на выставке — ведь работали с утра и до самого вечера, включая выходные. Омега зашёл в свою комнатку, поставил сумку на стол, огляделся, но альфу в офисе не обнаружил. Даже запаха его не ощущалось. Тогда он вышел в коридор, поспрашивал у коллег, но те ответили, что Рэй с утра так и не появлялся. Ади ещё немного подождал, сидя за своим компьютером, попил кофе, понервничал, попробовал позвонить альфе, но телефон оказался недоступен. Тогда он встал и направился к директору.
— Где мой водитель? — спросил омега, поздоровавшись и сразу перейдя к делу. — Вы не могли бы с ним связаться? Его рабочий телефон не отвечает…
Жан глубоко вздохнул, потом откинулся на спинку кресла и ответил омеге, в сосредоточенной задумчивости глядя куда-то в сторону:
— Понимаешь ли, дорогой мой… — ему явно было неловко. — Сегодня годовщина довольно драматичного события в жизни Рэя. В этот день — ровно два года назад, погиб его возлюбленный. Брат очень тяжело пережил эту потерю… До того тяжело, что теперь каждое тринадцатое число стало для него трагичным. А сегодня и вовсе… двухлетие. Так что, вряд ли он придёт.
Ади растерянно поморгал — эта новость неприятно его шокировала, если не сказать хуже.
— Неужели он до сих пор переживает? Ведь два года прошло!
Директор снова вздохнул, поднялся, вышел из-за стола, прошёлся по кабинету, опять обратился к омеге:
— Я опасаюсь за его душевное здоровье, — прямо сказал он. — В последнее время Рэй сам не свой…
— Я заметил, — Ади опустил голову. — Хотя на выставке ему стало лучше, но… А что случилось с его возлюбленным?
— С Люсьеном? — Жан немного помолчал, обдумывая ответ. — Он отравился газом. Несчастный случай. Обычный, бытовой несчастный случай: поставил кофе на плиту, прилёг отдохнуть и уснул, а кофе сбежал — залил конфорку, и газ пошёл прямо в квартиру. К сожалению, бедняжка был дома один — Рэя не было, гостиная у них небольшая, окна все закрыты. Люсьен видимо то ли слишком устал, то ли ещё что-то… В любом случае, он так и не проснулся. И угорел. Вот такая грустная история…
Ади нервно покусал губы: «Какая неприятность...» — подумал он со злостью. Вроде бы всё звучало очень печально, но в сердце так и кольнула ревность.
— Рэй его так любил, да? — спросил он. — Ему было… трудно это перенести?..
Жан покивал.
— Очень трудно. Дошло даже до психиатрической лечебницы… — на этих словах он осёкся, взглянув на омегу, но потом решил, что скрывать бессмысленно. — Я знаю, у вас завязались отношения, — сказал он. — Причём, довольно тесные. Поэтому рано или поздно ты всё равно об этом узнаешь. Я имею ввиду… проблемы Рэя. С психикой у него не совсем хорошо. Правда, тогда его подлечили, и, к счастью, всё обошлось, но… сейчас я не очень-то в этом уверен. Слишком уж затянулся траур…
Ади согласно покивал, думая лишь о том, что не прочь прикончить Люсьена и во второй раз — хуже не стало бы. Ревность так и грызла душу. Они с Жаном немного помолчали — в комнате повисла тягостная тишина, в которой слышалось только раздражённое дыхание омеги, и разговор пока не клеился. Ади вдруг стало не по себе — его затерзали плохие предчувствия, стало страшно. Но Жан внезапно прервал это процесс, подойдя и взяв его за обе руки.
— Малыш, я прошу тебя, — с несвойственной ему тревожностью заговорил он. — Ты… не мог бы вечером проведать Рэя? Сейчас это делать бессмысленно — он, наверняка, напился и крепко спит, но к вечеру оклемается. Я знаю его режим в такие дни… И если ты придешь к нему и побудешь рядом: утешишь, убедишь его успокоиться, то он, возможно, хотя бы в запой не уйдет, — Жан с волнением помял тонкие пальчики Ади. — Ты очень хорошо на него влияешь. Я сразу это заметил, и уже давно не видел брата таким счастливым. Уверен, он прислушается к тебе, — бета расстроенно покачал головой. — Просто, понимаешь… в последнее время Рэй стал слишком уж часто увлекаться алкоголем. Раньше такого не было, но в последние полгода просто кошмар… А сейчас он впервые ожил. И это благодаря тебе… Поэтому я и прошу…
Ади опять покивал.
— Я схожу. Вам не обязательно было просить, я бы и так сходил…
— Нет-нет, — Жан отпустил его руки, пошёл к вешалке и покопался в кармане пальто. — Я дам тебе ключ. Рэй не откроет дверь, а звонить бесполезно. Поэтому просто отомкни замок ключом и войди. Только осторожно. Он не буйный, но может закатить истерику. Поэтому лучше всё это сделать вечером, когда он уже изольёт своё горе и более менее придет в себя, — бета протянул омеге ключик. — Нижний замок. На верхний он никогда не закрывается.