Рэй, стоявший к нему спиной, сначала картинно закатил глаза, а потом незаметно передразнил его, скорчив рожу, но после всё-таки ткнул кнопку ноутбука. Пока компьютер грузился, альфа нашел, наконец, сигареты, а обнаружив, что у него от волнения дрожат руки, возненавидел омегу еще больше и представил, как он его душит. А тот снова начал вещать:
— Проложи, пожалуйста, маршрут и скажи мне примерное время поездки. Желательно побыстрее…
Рэй показал омеге язык, но так, чтоб он не видел, потом открыл страницу, выудил сообщение и прочитал оба адреса. После он взял со стола зажигалку, подкинул ее, поймал и вновь направился к двери.
— Ты куда это? — возмутился Ади. — А маршрут? А время?
Альфа замер, потом повернулся.
— Маршрут будет готов, как только истлеет вот эта штука… — он показал сигарету. — Время я рассчитаю там же. Мне не нужны эти электронные костыли в виде подборки дорог. Я город знаю, как свои пять пальцев. Так что жди, — он хотел уже идти, но омега громко хлопнул ладонью по столу.
— А ну стой! Я не отпускал тебя! Прежде чем уходить, надо спрашивать у меня!
— Что?.. — Рэй развернулся и хотел уже выдать что-нибудь пренебрежительное, но почему-то застыл, и теперь никак не мог оторвать взгляда от пугающе красивых зеленых глаз, которые вперились в него, негодуя от возмущения. В обрамлении длинных, черных ресниц, в сочетании с аккуратно уложенной чернявой головкой, смуглой кожей они смотрелись так, что впору было бежать. Причем без оглядки. Но вместо этого Рэй вспыхнул, а от этого взъерепенился еще больше.
— Да кто ты такой, чтоб мне указывать?! Всего лишь омега! Я должен возить тебя на своей тачке и не более! Но курить я выхожу тогда, когда захочу! И ты мне не указ, ясно?!
Ади вскочил со своего места и взорвался не меньше альфы.
— Да мне выпороть тебя что ли, чтобы ты понял как себя вести?!
У альфы аж во рту пересохло от этих слов, он растерянно заморгал.
— Что?..
Рэй судорожно вдохнул воздух, а от резкого запаха клубники, ударившего в голову, тут же стало дурно. Альфа едва не поплыл, а очнулся, когда обнаружил, что сломал сигарету, которую держал в руках. Она была единственной в пачке.
— Проклятье… — он попытался прийти в себя. — Что ж ты несёшь?.. — и взглянул на загубленную сигарету. — Что же мне делать теперь?
Ади вздохнул, покачав головой.
— Возьми мои, — он кинул пачку на край своего стола. — Я все равно почти не курю. Можешь забрать всё.
Рэй взглянул на предложенные сигареты, но не стал их брать и с опаской пригляделся к новому шефу, который уже снова стал спокойным и деловым.
— Нет… — сказал он, слегка попятившись. — Я лучше у ребят попрошу… Не надо мне от тебя ничего. Ты псих какой-то!
Он вышел за дверь, прикрыл её за собой, в коридоре окончательно отдышался, но волнение так и не отпустило. Душа и тело просто вибрировали от чувств, и тогда Рэй решил сбегать на улицу за новой пачкой, чтобы хоть как-то проветрить голову. Ужас один. Что он с ним сделал? Это не начальник, это чертёнок какой-то, сбежавший из Преисподней…
====== 3. Дым и страсти ======
Рэй купил сигареты практически на последние деньги. Несколько монет ещё звякнуло в кармане, но это было всё. До зарплаты оставалось три дня, а просить Жана выдать получку пораньше гордость не позволяла. А это означало, что в ближайшие дни снова придется загибаться от голода, как уже было не раз, и хорошо ещё, что дома был батон хлеба и, кажется, яблоки. «Но ничего, — Рэй грустно усмехнулся сам себе. — Зато всегда буду в форме…» Он, наконец, закурил, с наслаждением втянув в лёгкие нежный, мятный дым, но тут же снова разозлился на свои дрожащие от волнения руки. Сколько же можно, черт возьми? Почему он так боится этих омег? Почему они сносят ему крышу, заставляют белеть, краснеть, дрожать, возбуждаться? Ну что за проклятье?.. Рэй чуть не заплакал с досады. Он всегда чувствовал себя идиотом рядом с омегой. А уж с красивым омегой и просто беспомощной тварью. А всё потому, что люто подавлял и безжалостно гасил в себе эту проклятую природную тягу, из-за которой были одни проблемы.
Ведь он не забыл и, наверное, никогда не забудет, как однажды в школе, начисто потеряв рассудок, он похитил и зажал на чердаке самого красивого омежку класса. Тот тогда впервые потёк, но слишком рано, и ещё не понял, что к чему, а альфа тут же слетел с катушек, почуяв запах, тем более парень и так ему нравился, а тут и вовсе разум куда-то снесло. Рэй поймал его и затащил в укромное место, пока никто не видел, совершенно не соображая, что творит, и там раздел, затискал, но взять не успел, потому что опыта ещё совсем не было. Но главное, их застали. Одноклассники видели, как Рэй похитил омегу, и нажаловались учителю, а поскольку тот не отличался особым тактом — обычный омега-неудачник, озлобленный по жизни и теперь срывающий зло на всех активных альфах — он-то и нанёс Рэю первую и глубочайшую душевную травму. Его опозорили на весь класс, да что там? — на всю школу. И так застыдили, что бедолага потом провалялся в больнице с тяжёлым нервным срывом, и помнил только одно — как горько рыдал у его кровати папуля, боясь, что сын лишится ума.
Но Рэю тогда повезло — у него оказался чудесный врач-психиатр, тоже пожилой омега, но на этот раз потрясающе добрый и отзывчивый. Он-то и вытащил его из душевного кризиса, но всё равно не смог до конца изъять из юной души этот дикий страх быть опозоренным из-за своей безумной природной тяги к противоположному полу. Рэй потом на долгий период замкнулся и стал избегать омег, а течных тем более, а иной раз даже бил их и обижал, если приходилось, но это быстро прошло. Альфа в конце концов понял, что бьет сам себя, а потом сам же и страдает угрызениями совести, поэтому после школы он даже учиться дальше не стал, а занялся освоением тех профессий, где вероятность встретить омегу равнялась нулю.
Вот как сейчас. Его фирма, а точнее — фирма брата, занималась поставками материалов и оборудования для строительства жилых и производственных массивов, а поскольку конкуренция в этой области была огромна, то нужно было чётко разбираться во всех тонкостях дела, уверенно убеждать клиента, что именно этот материал является для него лучшим, и покупатели — алфы-строители и беты-инженеры — должны были верить в это и чувствовать, что с ними говорят на одном языке, а продавец — существо понимающее и ерунды не подсунет. И вот теперь спрашивается, причём тут омеги? Эти создания с тонкими ручками, которые если в чём-то и разбираются, то только в кастрюлях, тряпках и кремах для лица. На большее у них и мозгов-то не должно хватать. Да и зачем им это? Пусть сидят себе дома, рожают и помалкивают. А не спорят с поставщиками, какой состав бетонных блоков лучше. Идиотизм!
Рэй докурил сигарету до самого фильтра и тут же начал новую, потому что был голоден до дыма и успокоения. Нервы совсем расшалились, в глазах опять встали слезы, а этого альфа боялся больше всего. В последнее время он все чаще и чаще не мог контролировать свои эмоции и плакал порой как последний омега, за что готов был себя придушить. Вот и теперь хотелось рыдать. А всё из-за этой смазливой сволочи — его нового начальника, который ведет себя так, будто альфа это он, а не Рэй. Да какого хрена, спрашивается? Где вообще природная покорность, где страх и преклонение? Как будто он не знает, с кем говорит… Но подумав об этом, Рэй тут же сам и рассмеялся, хоть и грустно. Ведь он прекрасно помнил своего папулю — тот точно так же крутил отцом — как хотел, и они даже дрались иногда, но эти драки потом заканчивались таким бурным и страстным сексом, что дети сбегали из дома, только бы не сгореть. Но при этом все были счастливы, потому что родители вновь мирились, а это означало, что в ближайшие дни в доме будет тихо и уютно, как всегда. Так что Рэя было не удивить подобным поведением, хоть и встречалось оно крайне редко среди омег. В основном они были податливы, покорны, ласковы — порой даже до приторности, готовые на всё «ради любви», а это особенно отталкивало и даже вызывало скуку. Но таких безбашенных, упертых и непреклонных, похожих на папулю, днем с огнём было не сыскать. И только в двадцать лет Рэй встретил что-то похожее: совершенно сумасшедшего омегу — как раз такого, как надо, с которым он познакомился тёмной ночью, на улице.