— Чёрт… — он схватился рукой за косяк, чтоб не упасть. — Что?.. Неужели опять?!
А чудовище вдруг взбесилось.
— Опя-ять! — яростно закаркало оно и злобно запрыгало на месте. — Ненавижу! Не-на-ви-жу! Ты опять мне мешаешь! Проклятая белоглазая тварь! — и тут же, вспыхнув страшным огнём, исчезло, превратившись в едкий, чёрный дым.
Омега шарахнулся от всего этого кошмара, упал на пол, забился в угол прихожей и сжался в комок: «Боже мой, Боже! Спасите!» — но сильные руки мигом вырвали его из укрытия и поставили на ноги. «Тщ-щ! — снова послышался шепчущий голос Люсьена. — Это ещё не всё...» И он заставил омегу смотреть дальше. А Рэй тем временем, внезапно обнаружив себя в коридоре да ещё полностью одетым, взбесился и пнул ботинком галошницу.
— Проклятье! — в сердцах воскликнул он, сорвал с себя куртку, бросил её на пол. — Когда же это закончится? Я так больше не могу! Не могу! — но вдруг он замер и принюхался. — Что это?..
Рэй мигом выбежал в гостиную, быстро огляделся по сторонам, дёрнул дверь кухни: «Газ! Господи, газ!» Он бросился к плите, в панике перекрыл все конфорки, захлопнул духовку, распахнул окно, а потом подлетел к омеге, который так и спал за столом: «Малыш! Малыш! Умоляю, очнись!» Он схватил его на руки, выбежал с ним в гостиную: «Малыш мой! Господи! Только не это!» Рэй повалился с ним на диван, обнял его, прижался к его лицу: «Очнись! Ну пожалуйста! Умоляю!» Но тут он, наконец, догадался прислушаться к его сердцу. Прижавшись к груди омеги, альфа услышав глухие удары: «Слава Небесам…» Тогда он ещё его потряс, но Ади не просыпался, и Рэй помчался искать телефон, чтобы позвонить в больницу. Найдя аппарат и едва не переломав всю мебель по дороге, он начал панически набирать номер скорой. Что-то не получалось, он злился, плакал, причитал себе под нос: «О, Боже, Боже! Только бы не серьёзно… Помогите же кто-нибудь…»
Ади испугался, наблюдая эту сцену, но вдруг сзади снова зашелестел мягкий голос Люсьена: «Теперь тебе пора… — тихо произнёс призрак. — Надеюсь, представление было полезным…» — и Ади, почувствовав мягкий холод в затылке, вздрогнул и сразу проснулся.
Очнувшись на диване, он закашлялся и подскочил. Рэй, увидев это, бросил телефон и кинулся к нему.
— Малыш! Малыш! — он глянул ему в лицо. — Как ты? Как ты?!
Ади уселся на диване, со стоном потёр взмокший лоб. Голова ужасно болела — просто до ломоты, в груди саднило, да ещё и тошнить начало.
— Что это такое? — омега тряхнул головой, втянул носом воздух. — Газом пахнет…
Рэй, убедившись, что он хотя бы жив, стиснул его руку.
— Ади, я чуть не убил тебя… Опять… Как и рассказывал… Включил газ и…
— Подожди, — омега привлек его к себе и закрыл ему рот ладошкой. — Тихо…
Он вспомнил свой сон: Люсьена, несчастного Рэя, полуистлевшего призрака, каркающего, как старый ворон. Что за чертовщина?.. Ади встал, медленно подошёл к окну, вдохнул свежий воздух, но видения так и остались в мозгу чёткой и ясной картиной. Не может этого быть… Неужто всё было взаправду? Тогда он пошёл на кухню, огляделся, потрогал плиту, снова вышел, направился в коридор, а вернулся оттуда с букетом фиалок в руках. Цветы эти ещё утром мирно стояли в вазочке на кухне. Но сейчас почему-то валялись около входной двери.
— Это ты их туда положил? — спросил он альфу.
Рэй взглянул на букетик и побледнел.
— Нет… — испуганно ответил он.
— А кто же?
— Я… не знаю…
Ади посмотрел на цветочки: как и несколько дней назад, они были совершенно свежие, как будто только что сорванные.
— Удивительно. Я тоже их туда не клал. Так кто же это сделал? Это всё очень странно.
— Странно, да… — Рэй покивал, стараясь не думать обо всех своих прошлых видениях.
И всё же в голову лезло, как ночью Люсьен — призрачный и эфемерный, явился из кухни и спас его от очередного кошмара. А утром на том же месте, где он стоял, валялись цветы — прям на полу у двери. Но Рэй отогнал эти мысли — он боялся их, как огня.
— Не знаю, кто их мог туда положить… — он подошёл, взял букетик. — Да это не важно, Ади. Ты понял, что здесь случилось? Сейчас!
Омега взглянул на него, помолчал, подумал — он был ещё в странном шоке.
— А что здесь случилось?
— Я чуть тебя не убил! — Рэй схватил его руку, прижался к ней лбом. — Опять! Ади, я псих. Я псих!
====== 24. “У Пуаро” ======
Рэй ужасно расстроился после этих событий — Ади еле привел его в чувства. Альфа снова безутешно рыдал, опять говорил, что им надо расстаться, ибо жить с ним рядом очень опасно, но омега прекрасно понимал, что согласись он сейчас со всем этим, и у Рэя случится очередной душевный припадок. Да он и сам не хотел уходить. Ади любил Рэя и не собирался его бросать, а этот удивительный сон, который он увидел сегодня утром в его квартире, как ни странно, вселил в него надежду. Омега пока сам не знал почему, но ему совершенно точно показалось, что кто-то ещё очень хочет им помочь.
Но пока раздумывать над сновидениями было некогда — время подходило к обеду, и нужно был ехать на работу, как Ади и обещал Жану. А поскольку он не любил давать пустых обещаний, то приложил все усилия, чтобы убедить Рэя вернуться в реальность и сесть за руль. К тому же, альфе это только шло на пользу. Омега уже давно заметил, как тот преображается в дороге — просто меняется на глазах: становится уверенней, раскованней, веселее и даже ещё забавней, чем обычно. Вот и сейчас, стоило альфе за руль, как он сразу перестал психовать и вроде бы даже смирился с положением, пусть и на какое-то время.
Они тронулись в путь. А по дороге, взглянув на свои наручные часики, Ади заметил, что у них с Рэем в запасе ещё около часа. Тогда он попросил его заехать куда-нибудь пообедать. Есть и правда хотелось ужасно. Альфа молча кивнул и направился нужным маршрутом. Он так и сидел насупленный, расстроенный, хмурый, но хотя бы уже не убивался по поводу своих замашек и не говорил о произошедшем утром. Поэтому Ади не стал его больше трогать, а просто повернулся к окну и поглядел на улицу.
А там снова выпал снег, и хотя время по сути уже наступало весеннее, но первый месяц самого романтичного времени года пока никак не хотел отпускать холодную юбку матушки-зимы. Омега залюбовался видом. Вообще-то он любил такую погоду, а ещё обожал метель, особенно если за ней можно было наблюдать из окна — сидя возле теплой батареи и, желательно, рядом с любимым существом. Омега осторожно покосился на Рэя. А тот всё дулся, глядя на дорогу, и тогда Ади начал незаметно разглядывать его профиль — на редкость утонченный для альфы.
Рэй и правда был чем-то похож на омегу: чувственными чертами лица, абсолютно гладкой кожей без всякой чрезмерной растительности, изящной фигурой и даже этой своей взрывной эмоциональностью, которая не каждому омеге-то была свойственна. И тем не менее, всё это вкупе делало его удивительно симпатичным и привлекательным. Особенно для Ади, который на дух не переносил бруталов, а любил как раз вот таких: тонко чувствующих и буйно-романтичных парней. Но в то же время омега нисколько не сомневался, что Рэй был сильный, бесстрашный и даже отчаянный, потому что только такой альфа мог удержать возле себя столь шикарную и сногсшибательную особу, как Люсьен. Ведь светлолицый и бледноглазый красавец был явно не из тех, кто просто давался в руки. Его ещё надо было завоевать, а то и поразить чем-нибудь, и только потом объездить и усмирить. К тому же физически он был очень силен (и пусть Ади судил лишь по сну, но и на фото было хорошо заметно, что фигура у Люсьена была хоть и стройная, но не по-омежьи атлетичная). Наверняка, он и морально был крепок, а так же страстен и необуздан… а уж вынести в постели сразу трех альф — это вообще был нонсенс. Ади даже передернулся, как представил. Укротить такое огненное существо слабаку было совсем не под силу, а Рэй справился и даже завоевал его любовь. И это лишний раз доказывало, что он был особенный и достоин всякого уважения. Ади с гордостью улыбнулся, взглянув на своего прекрасного возлюбленного.
Он был рад, что они сегодня нашли общий язык, что поговорили, наконец, по душам и стали ещё ближе друг к другу. Последнее было особенно приятно, и Ади даже захотелось отметить такое событие, а тут, как нарочно, на глаза попалась довольно милая вывеска одного уютного ресторанчика, мимо которого ну никак нельзя было проехать, не заметив его. Само расположение здания, его причудливые формы и аккуратное благоустройство двора так и манили к себе — устоять было невозможно.