Еще одной такой «яркой птичкой», привлекающей к себе внимание манерой одеваться, был второй гитарист Даниэль. Он, наоборот, не обладал высоким ростом, был самым низким в группе, да еще казался двадцатилетним юнцом из-за ясных глаз, гладко выбритого лица и коротких курчавых волос. И, может, поэтому, чтобы не потеряться на фоне рослых и приметных друзей, носил штаны кричащих расцветок. Как у Чави страстью были кеды, так у Дани – цветные брюки: малиновые, желтые, оранжевые, зеленые – каждый раз другого цвета. «Фрики», – беззлобно отзывался о своих друзьях Рауль, который сам не далеко ушел от Чави в любви к джинсам с прорехами, так раздражающим сеньору Пилар.
Плотной комплекции клавишник Фернандо носил густую бородку и удлиненные волосы, которые делали бы его похожим на православного батюшку, если бы не одежда – джинсы и футболки, поверх которых Фер обязательно надевал кожаный жилет с цепями, словно металлист. Менее кричаще выглядел басист Серхио – в классических рубашках и прямого кроя темных брюках, но именно из-за этого и выделялся на фоне остальных. Новичок-барабанщик Хайме отдавал предпочтение светлым футболкам и джинсам, которые на время выступлений сменял на кожаные штаны.
Под обрадованные возгласы мы выгрузили на стол из двух сумок гостинцы, которыми нас щедро снабдила сеньора Пилар. И пир начался. Когда Рауль продемонстрировал всем подаренную ему гитару, я увидела, как глаза у Чави загорелись восхищенно-жадным огнем.
– Разрешишь? – спросил он, протянув в нетерпении руку к инструменту. Рауль уступил, и Чави взял гитару так бережно, будто младенца. Сев на стул, он закинул одну ногу на другую и склонился к инструменту, словно прислушивался к нему. Посидев так с полминуты под выжидающими взглядами присутствующих, Чави тряхнул дредами и коснулся струн. Прислушался к звучанию и перебрал струны уже в затейливом пассаже.
– Это потрясающе, чувак! В ней будто живая душа скрыта, – пробормотал он.
Вечер так и шел: под угощение ребята непринужденно болтали, обсуждали какие-то планы, детали. Похоже, сегодня решили не репетировать, а просто отметить день рождения своего коллеги. Чави тихонько играл на гитаре Рауля и был так увлечен этим, что не замечал ничего вокруг.
– Будто с любимой женщиной на свидании, – пихнул в бок Даниэля Фернандо, указывая на гитариста, с блаженным выражением лица наигрывающего красивую грустную мелодию.
– Так у него сейчас любимая женщина гитара и есть, – хмыкнул тот, намекая на то, что Чави не так давно расстался со своей постоянной подругой Сарой. То ли девушка не выдержала того, что ее любимый больше времени проводил на репетициях и в студии, чем с ней, то ли просто устала ревновать Чави к многочисленным поклонницам, то ли любовь между ними и правда угасла. Парень по этому поводу не особо переживал: его полностью поглотила новая жизнь. А от недостатка женского внимания он никогда не страдал.
– Я все слышу! – поднял голову Чави. – Дани, поклонниц у меня больше, чем у вас у всех, вместе взятых. Не забывай!
Поспорить с этим было сложно, потому что Чави и в самом деле умудрился набрать в блоге рекордное по сравнению с другими членами группы количество виртуальных подруг. И его хвальба этим постоянно служила предметом для шуток.
– А все потому, что я сменил статус с «состоит в отношениях» на «свободен»! – продолжал Чави. – И девушки ко мне толпами повалили.
– В надежде, что ты на них женишься? – хмыкнул Фернандо, лениво отправляя в рот ломтик хамона.
– Дождешься! – фыркнул Чави. – Я не такой дурень, как Оренсе, – жениться, когда наша карьера так круто пошла в гору! Я ничего не имею против Анны, только если Раулю не придет в голову сменить статус в блоге на «женат». У группы с «холостым» имиджем продажи выше!
Я засмеялась. Обижаться на Чави было неблагоразумно, я знала, что ко мне он относится с симпатией.
– Продажа дисков не зависит от семейного положения членов группы, – заметил Рауль, на что его приятель снисходительно фыркнул:
– Наивный! Готов поспорить, что, если вы все поставите в блогах статус «женат», продажи резко упадут.