— У меня так давно не было нормального секса… — она забралась сверху, зажав меня между своих голых ляжек, коснулась своей промежностью головки моего члена и замерла в предвкушении. — Надеюсь, хоть ты меня не разочаруешь. Давай, помогай…
Медленно, сантиметр за сантиметром, прикрыв глаза, она нанизывалась на член. Дошла до основания, на секунду замерла, и начала движение вверх-вниз, вверх-вниз, ускоряя темп. Через несколько минут её тело задрожало и она откинулась назад, тяжело дыша и высоко вздымая свою идеальную грудь с торчащими розовыми сосками.
— Было… Было обычно… — донёсся до меня её голос. — Ты не стараешься, Максим. Давай попробуем ещё раз. В этот раз, хочу попробовать кое-что новенькое. — Она выпрямилась, не выпуская мой член из себя, и обернулась к Мире: — Блондиночка, раздевайся и иди к нам…
— Не тронь её…
— Заткнись! — шлёпнула меня по щеке, затем задумалась, и врезала ещё дважды. — О! Неплохо. Не знала, что мне нравится бить людей.
Она поёрзала на мне, вгоняя член глубже, распаляясь, и ударила ещё дважды. На её грудь легли две женские ладошки и легонько сжали упругие девичьи полушария.
— Да, сжимай сильнее, девочка. Поиграй с сосками… ротиком…
Мира села рядом и принялась ласкать Ксению губами и языком, и та тихонько застонала, наращивая темп на мне…
Это длилось долго… Она всё не могла кончить, чего-то ей не хватало. Я видел, как она нервничает и злится, и как всё чаще бьёт меня по лицу. Ксения периодически мяла грудь Миры и ерзала на мне сверху, пытаясь достичь кульминации, но что-то у нас ничего не выходило. Было без искорки.
— Ты, — раздражённо ткнула она пальцем в Миру, — брысь отсюда, только мешаешь! А ты… Ты меня очень разочаровал, Максим! У меня были такие надежды на тебя. Мирослава так тебя хвалила…
— Делаю всё, что могу. — безразлично пробормотал я.
— Ты тупо лежишь как бревно! Сделай что-нибудь! Сделай девушке приятное, у меня так давно не было нормального секса! — Снова повторила она.
— Ослабь контроль. Я не могу проявлять инициативу под твоим давлением, дура!
— А ты хитёр! — хмыкнула Ксения. — Хорошо. Давай попробуем.
Она спрыгнула с кровати, порылась в своей сумочке, достала что-то оттуда, подошла к Мире, и коротко приказала:
— Открой рот! — сунула ей за щёку какую-то капсулу, и, нажав на подбородок, заставила закрыть ротик. — Если он меня убьёт, или сделает больно… Хотя нет, больно я люблю. Если он попытается меня убить, или напасть, будет как-то угрожать моей свободе или жизни, раскуси капсулу. Там смертельный яд. Ты понял, Максим? — последняя фраза уже предназначалась мне.
— Понял. — кивнул я.
— Ну тогда расслабься, я снимаю контроль… Разрешаю тебе делать что хочешь, никаких ограничений. И давай уже, прояви инициативу. Я от Мирославы столько интересного о тебе слышала, что просто дух захватывает! Мирочка, дорогая, сядь обратно и сиди смирно, у тебя такая прекрасная грудь, но я с ней чуть позже поиграюсь.
Мира послушно уселась в кресло и внимательно уставилась в нашу сторону, выполняя указания хозяйки и контролируя каждое моё движение.
— А хочешь, — неожиданно для самой себя, Ксения загорелась новой идеей, — я для тебя поменяюсь, чтобы сделать приятное?
По её телу и лицу прошла рябь, и через несколько секунд передо мной уже стоит совершенно другая девушка. Незнакомая, с длинными цветными волосами.
— Или ты любишь блондинок? — она кинула взгляд на Миру и по её лицу пробежала новая волна, волосы поменяли цвет и Ксения заигрывающим голосом поинтересовалась: — Так нравлюсь?
— Не очень! — Соврал я.
— Что, и блондиночки не нравится? — надула она губки. — Ну ты только скажи, что хочешь? Темненькую, светленькую, африканочку, азиаточку, худенькую или толстенькую? Любой каприз за ваши деньги.
— Не нужно ничего. — устало произнёс я, размышляя, как бы её незаметно придушить. — Просто будь собой…
— Хм... Ты мне льстишь… Ну и хорошо… — несколько секунд, и передо мной, наконец, настоящая Ксения, с короткими розовыми прямыми волосами и чуточку подросшей грудью с остренькими розовыми сосками.
— Ты ведь убьешь меня после секса?
— Возможно. Так что в твоих интересах, растянуть моё удовольствие как можно дольше. Ты знаешь, если так подумать, ты ведь первый, кто знает чем всё закончится, и первый, кто реально знает, что от доставленного мне удовольствия, зависит его жизнь. — она подошла вплотную к кровати, и стала надо мной, покачивая бёдрами из стороны в сторону и своей налитой грудью. — Чем дольше мне хорошо, тем дольше ты живёшь. Это так забавно. С остальными было как-то пресно, две-три минуты максимум, и никакого удовольствия. Я не врала, нормального секса у меня давно не было.
— Тебя ведь Белошеев заставляет это делать? Почему не избавишься от него?
— Люблю его, наверное. — она пожала плечами. — А ещё мы деловые партнёры.
— И как он относится к тому, что ты ложишься под всех своих жертв?
— Нормально. И какое тебе вообще дело?
— Зачем тебе мой Дар, моя Сила, Ксюш? Ты хоть знаешь в чем он?
— Ты! Как ты? — она нахмурилась. — Ты всё понял… Хотя, теперь уже не важно. Ты всё равно умрёшь… Хочешь знать зачем? Я следила за тобой. У тебя много граней. Ты моментально заращиваешь раны, а ещё эта непонятная сила определять будущее… Виктор говорил мне. Это правда, у тебя тоже не одна способность?
— Это не то… Мой Дар не в этом… — я горько усмехнулся.
— Да? А в чем же тогда? — снисходительно улыбнулась она, проигнорировав мою усмешку.
— Мой Дар — это проклятье…
Я снова проклял её… Проклял на забывчивость, на тупость, на неудачу и несчастье, на то, что могло сработать сразу… И снова моё проклятие разбилось о неё радужными искрами, как и прошлый раз.
— Хм… Забавно. — она стряхнула с себя невидимые разноцветные пылинки. — И непонятно. Что ты сейчас сделал?
— Проклял тебя.
— У тебя ничего не вышло.
— Я знаю. Твой уровень силы, твоя ступень гораздо выше моей. Ты… Ты очень сильна. Ты научилась забирать силу у Одарённых.
— Да, иногда это сила, иногда талант. Я не знаю, от чего это зависит. По-разному. Чаще всего забираю силу, очень редко какой-то навык. Ты знаешь, от этих всех разговоров, у меня пропало всякое желание…
— Врёшь!
Я провёл пальцами между её ног, и она прикрыла глаза от удовольствия, расставив ножки пошире. Между двух мягких горячих складочек было очень мокро. Пара моих пальцев нырнула внутрь, а третий замер на горошинке её клитора, подразнивая и поглаживая его. Маленький бугорок тут же напрягся и чуточку затвердел.
— Вру… Немного. — выдохнула она, прикусив губу.
— Иди сюда! — скомандовал я, обхватил её за бёдра, притянул к себе, пробежал губами по её коже и остановился на розовом набухшем соске, слегка прикусив его. — Точно пропало желание?
— Заткнись и делай свою работу! Если сделаешь всё хорошо, я поменяю Виктора на тебя! Обещаю! Не останавливайся…
Она нанизалась сама, снова запрыгнула сверху, и мой член вошёл в скользкую от желания пещерку, заставив девушку тихонько застонать. В этот раз всё было по-другому. Она извивалась, терла свой лобок о мой, я входил в неё до самого предела и прижимал её бедра к себе, не давая взять ей бразды правления. Я мял её груди, покусывал соски и ласкал, доводил до пика и сбавлял темп, не давая кончить. Она злилась, кусала меня за шею и плечи, тихонько рычала и закрывала глаза от удовольствия. Ей нравилась эта игра.
Я увидел в стекле отражение Ольки, замершей на пороге нашей комнаты. Её недоумённый нахмуренный вид. Её растерянный взгляд бегал с голой Миры на нас с Ксенией, и обратно на Миру. Такое впечатление, будто она не знала, что ей делать. Уйти, хлопнув дверью, или дождаться кульминации и потребовать объяснений.
— Макс… — Прошептали губы Ольки, а в глазах проскользнуло разочарование и обида.