— Зачем?
— Да я не знаю. — он пожимает плечами и снова морщится. — Получили заказ, собрали группу за двадцать минут и выехали на место.
Резко бью его по больному колену, чтобы немного привести в чувство и растормошить.
— Да не знаю я! — почти орёт он, но я снова прикрываю его рот рукой.
— Кто?
— Что «кто»? — шипит он в мою сторону, ненароком брызжа капельками слюны.
— Ты тупой? Кто заказал?
— Не знаю! Ну не знаю я нихера, хоть убей! — отрицательно машет головой и рефлекторно прикрывает колено от меня. — Система такая. Никто ничего не знает, чтобы в таких вот случаях обезопасить и систему, и заказчика.
— И как вы выполняете тогда заказы?
— Да как… Всё через контору.
— Так вас же кинут. — удивляюсь я. — Могут не заплатить.
— Оплата только вперёд, на неотслеживаемый счёт. Да и работаем мы только с надёжными людьми. У нас наработанная база и постоянные проверенные клиенты. Только люди из самых верхов.
— Где?
— Что «где»? — то ли пытается оттянуть время, то ли правда не понимает моих вопросов. — Да погоди, не бей! — моментально среагировал он на мой замах, прикрыв колено руками. — Нормально спроси. Где наша база? Где мы встречаемся после? Где наш главный? Нормально вопрос задай!
— Где вы убили девчонку?
— Зачем тебе? Там уже ниче… Сука! — завопил он после моего удара, и мне снова пришлось прикрывать его рот рукой.
— Просто отвечай на вопросы, это не сложно.
— Улица Моцарта 72. Доволен?
— Теперь да…
Тихий выстрел. Откинувшаяся голова на спинке кресла и аккуратная дырка во лбу. Теперь я доволен. Самую малость. Только Ольку это не вернёт.
Смотрю на часы. Уже восемь. Мои все на работе. Звоню Ломову и через секунду слышу его сопение в телефоне.
— Да, Макс! Опять что-то случилось у тебя?
— Да, Михал Сергеич. Случилось. Скажите, а Белошеев уже на работе?
— Да, видел его с утра.
— Можете узнать, по какому адресу они ночью проводили операцию?
— А зачем тебе? — с небольшой задержкой, спрашивает капитан.
Молчу. Что я ему скажу?
— Макс? — окликает он меня.
— Да, я здесь.
— Сильно нужно?
— Сильно.
Тяжёлый вздох. Сопение. Скрип его кресла.
— Ладно. Сейчас гляну в базе, повиси на телефоне. — недовольно ворчит Ломов, но не отказывает ведь!
Долгое ожидание, которое, казалось, тянулось бесконечно, и снова голос Ломова в трубке через секунд тридцать:
— Моцарта 72.
— Спасибо, Михал Сергеич.
— Макс. — окликает он меня, не дав сбросить звонок.
— Да?
— Ты будешь сегодня?
— Да, буду через полчаса… Немного задерживаюсь. Дома неприятности…
— Хорошо. Мы ждем…
Моцарта 72… Значит, кто-то слил адрес операции по коррупционеру. Но почему Олька? Что за херня? Или не только она? Я ведь ничего не знаю. Сука! Не спросил у этих дебилов, заказ был только на Ольгу, или ещё на кого-то? Да я как-то и не думал больше ни про кого. Не могла же вся группа исчезнуть. По крайней мере, Белошеев на месте, и он старательно делает вид, что ничего не знает, хотя он в ответе за каждого члена своей группы. Сука! Всё вокруг него крутится! Совпадение? Вряд ли…
Ну что ж. Значит, мне нужен капитан Белошеев. Пора нам поговорить с глазу на глаз. Если я буду не прав, я просто откачу время на пять минут назад, и мы снова будем с ним просто коллегами…
Глава 9
Узор горел огнём. Пылал и жёг кожу. Я был уверен на 200%, что он не выдержит и перегорит и новый такой я нанести уже не смогу. Не в этой жизни. Любой другой — да, но не Узор Сурка… Вопрос не в этом. Вопрос — когда он перегорит? После моего очередного воскрешения, или после моей смерти? Если второе, то возродиться я больше не смогу. Сука! Проклятье!
Глупо? Бессмысленно? Смешно? Нелепо? Абсурдно? Что из этого… Да хоть всё! Мне плевать! Моя жизнь не ценнее жизни человека, который мне дорог. Да и что меня держит в этом мире? Мирослава? Да. Но я думаю, она бы меня поддержала и поняла. Друзей, любимых мы… я не должен бросать. Да и пожил я уже достаточно. Не помню сколько… Пять, а может десять жизней? А может всего две. Тысячу лет или сотню? Неважно.
Зачем мне прятаться, от чего убегать, зачем беречь себя, если я не могу защитить друга? Моя жизнь не дороже жизни девчонки, с которой я прожил под одной крышей не один день. С которой я был знаком всю свою жизнь в этом мире. Не дороже…
Я буду сдыхать, пока не вернусь на эти сраные 12 часов. Вернее, уже меньше — каких-то пару часов. Вот только я хорошо чувствую, что сил на это у меня почти не осталось…
Наверное, в любое другое время я бы даже посмеялся с этого. Хотя я действительно улыбнулся в душе этой шутке. Вначале это было даже чуточку забавно — хоть какое-то развлечение, чтобы не сойти с ума. Наверное, ещё забавнее это выглядело со стороны этого мужика, которого я пытал. Вот я меняю пистолет на нож, замахиваюсь, угрожая ему, потом выражение на моем лице меняется, и я вонзаю клинок себе в глаз.
Или как это всё выглядело со стороны этих двоих, которые притащили сюда тело Ольки. Вот парень (я) врывается в комнату, и нападает на них. Одного бьёт по ногам, заставляя упасть, и слегка оглушает ударом в голову, второго бьёт ногой по хребту, и того складывает как сломанную тростинку. Потом парень резко выдергивает нож из-за пояса, и вместо того, чтобы добить их, втыкает его себе в глаз. Да уж. Забавно. Забавное у меня чувство юмора, если мне кажется это забавным.
Но мне пришлось пережить всё это, я ведь двигался по временной линии в обратном порядке. Сраный суицидальный путешественник во времени. Таких путешественников, наверное, ещё не было. Каждый раз я умирал, открывал глаза и умирал снова. Всё ближе к полуночи, к нужной мне точке отсчёта…
На моих часах «00:15» — я у себя в комнате, в своей кровати. Один. Я не сдох, и я жив, как ни странно. У меня есть полчаса, чтобы разобраться в этой херне, спасти Ольку и поговорить по душам с Белошеевым. Иначе, придётся сдыхать ещё десяток раз. Может больше, а может меньше. А может я, наконец, отмучаюсь и не возрожусь в очередной раз. Чувствовал я себя , конечно, херово. Херовее некуда.
Болела каждая косточка, каждая клеточка моего тела. Это не пару раз сигануть с крыши, это реально тяжело. Даже не знаю, с чем это можно сравнить… С усиленной тренировкой на полигоне? Наверное, да. Это как отжаться от пола или подтянуться на турнике не имея никакой подготовки. Пять раз не проблема… Двадцать тяжело… На пятидесятом — руки трясутся, голова кружится… На сто пятидесятом, если ты смог столько вытянуть чисто на силе воле, тебе хочется сдохнуть. Или наоборот, хочется выжить любой ценой.
Я встал с кровати, подошёл к шкафу, достал одежду, накинул на себя и поплёлся в сторону выхода. Не секунду облокотился о стену, прежде чем выйти, и досчитал до десяти.
Голова как в тумане, в висках стучит пульс, как молот по наковальне, во рту железный привкус крови, лёгкие разрывает изнутри, словно после длинного марафона, руки и ноги трясутся. Ещё чуть-чуть и я сдохну… А передохнуть пять минут не пробовал? Пробовал, конечно… Но легче не стало, следующий прыжок после отдыха был даже ещё тяжелее.
Наверное, нужно было взять ещё минут десять запаса, но сил уже просто не было на это. Да и до улицы Моцарта ехать всего десять минут, а если притопить по пустынным ночным улицам, то уложусь в пять. Время у меня есть…
Поездка по городу без шлема немного освежила меня, привела в чувство и проветрила голову. Помогло. Не много, но всё же.
На часах «00:31». Вот и Моцарта-68, значит, через пару домов будет моя точка назначения. Притормозил, ткнулся колесом в бордюр, слез с байка и неспешным шагом побитой уличной хромой шавки, двинулся по зелёной улице между густых деревьев.
Дом «72» я увидел издалека. Стандартная пятиэтажная сталинка. Большие окна, лепнина, машины жильцов, припаркованные рядом на улице, и тёмный фургон полиции, который они… мы любим использовать для спецопераций. Ещё один чуть дальше по улице, этот, скорее всего, фургон сопровождения с бригадой спецназа. И ни одной живой души. Я остановился напротив нужного дома, облокотился о ствол широкого дерева, и принялся наблюдать…