учителя фехтования, мне деньги выделяли, вернее ему платили за мое обучение.
Иногда мне казалось, что эта пожилая женщина не имеет души. У нее я никогда не видел проявление каких-либо эмоций, как-будто бы она надело на лицо абсолютную маску равнодушия.
На все мои желания и просьбы она всегда холодно отвечала *нет*. Как мог отец
поставить надо мной такое бездушное существо, она что аристократка в десятом поколении или закончила пансион благородных девиц, почему выбор отца выпал на нее? Возможно она была абсолютно предана моему отцу?
Постепенно мои восторги и восхищение Англией сошли на нет. Я стал раздражительным и часто срывался, но на нее мои капризы и срывы никоим образом не влияли, она просто молча срезала мне выдачу карманных денег и с равнодушием на все мои просьбы отвечала *нет*.
Я возненавидел эту старуху, а в ее лице и всех пожилых людей, я стал равнодушен
к чужому горю и меня стали раздражать ежедневные звонки от мамы.
А отца я начал ненавидеть, как и эту старуху, однажды подслушав их разговор,
относительно меня.
Ограничивая меня во всем, он пытался, как он думал, воспитать из меня хорошего
человека, но получилось совсем наоборот. Я стал скрытен, подозрителен и никому
не доверял.
Но зато у меня появились друзья и все они были с деньгами, их никто, как меня не ограничивали деньгами. Я всегда заваливался с ними в ресторан и мы до утра
кутили.
После этого мне опять срезали карманные деньги, а я в знак протеста не стал ходить в университет и плюнул на учебу.
По телефону, чуть ли не ежеминутно начала звонить мама, а отец срочно прилетев
в Лондон, зайдя в квартиру просто избил меня до полусмерти в первый раз.
Оклемавшись я молча подчинился и пошел на учебу. Звезд с неба не хватал, но и
не скатывался слишком вниз.
Мне опротивела постоянная туманность и сырость этого города, раздражал ее
душный влажный воздух.
Кое-как дотянув до конца учебы я с горем пополам получил наконец диплом об
окончании Оксфорда.
В Москву я приехал абсолютно равнодушным человеком, даже мама поразилась
переменам во мне. Она никак не могла расшевелить меня и выдавить из меня какие-либо эмоции. Даже меня водили к врачам, то ли психологу, то ли психиатру.
Но они вынесли вердикт, абсолютно здоров, необходимо просто меня растормошить.
Вот тогда мама и папа, испугавшись за мою психику, завели мне денежную карточку и стали давать мне относительную свободу. Работать меня даже не тянуло.
Постепенно я стал посещать ночные клубы и рестораны, мне начинала нравиться
такая роскошная жизнь. Пошли девочки, вино, появились друзья с которыми отрывались по полной.
Нам надоели доступные клубные девочки и мы стали искать приключения на стороне.
В первый раз это была девушка, которую мы поймали в парке. Закрыли ей скотчем рот
и трахнули ее вчетвером, прямо там на траве. Одежду на ней всю порвали и я кинул
ей на живот штуку баксов.
- На одежду - сказал смеясь я.
Нам понравились такие приключения, это стало будоражить нашу кровь и мы время
от времени выезжали на *свободную* охоту, после изрядно выпитого в ночном клубе.
Пока однажды не нарвались, это была наша седьмая или восьмая жертва. Папаша
девушки, которую мы трахнули, оказался ментом и она запомнила номер нашей машины,
после того как ее выкинули из мерина. Он оказался полковником и замом какого-то
районого РОВД.
Нас четверых просто выдернули из ночного клуба, где мы отдыхали и привезли в
обезъянник этого РОВД. Хорошо мы в клубе с Олегом быстро сообразили и заперлись в туалете
Пока менты ломали дверь я успел отправить маме смс, что арестовали менты, но не
знал куда нас повезут.
Пока нас нашли, полковник, отец изнасилованной девушки, успел изрядно по нам
пройтись. Мы все уже харкали кровью, когда приехали наши родители и ужаснулись
нашему состоянию. Тут же незамедлительно были вызваны адвокаты и был зафиксирован
факт избиения полковником гражданских лиц.
Кстати отец Олега, который подпирал дверь в туалете был каким-то генералом,
курирующем все РОВД Москвы.
Короче, все мы тогда отделались легким испугом, а полковника уволили с позором из
рядов МВД, с ярлыком порочащим высокое звание российского офицера.
После произошедшего я имел тяжелый разговор с родоками и мы на некоторое время притихли. Я даже приобрел себе осу, пневмопистолет, стреляющий резиновыми пулями