— Ни в чем, — сквозь зубы ответил Пол, — я дождусь того дня, когда я смогу прострелить ему затылок и размазать его мозги по ковру, так же, как ты сделал с его папашей.
Земля ушла из-под ног, я прислонилась к стене и прикрыла глаза, подслушивать было гадко, но ещё гаже было осознание того, что мой отец вовсе не был бизнесменом. Он был жестоким человеком и бандитом и собирался убить мужчину, которого я любила! Когда он заговорил снова, я вздрогнула, ледяная волна отвращения прошла сквозь моё тело.
— Я обещаю тебе, сынок, всё будет именно так, как ты хочешь, потому что это совпадает с моим желанием, но сейчас брось эту сопливую хрень и иди работай. Ван Гог этот рынок создаёт и контролирует, и пока мы с ним в одной упряжке, всё останется, как есть.
— Да, босс, — произнёс Пол, и я услышала быстро приближающиеся шаги. Убирать было слишком поздно. Дверь распахнулась, и я столкнулась взглядом с двумя голубыми льдинками его глаз.
— Ева, — удивлённо воскликнул Пол, — что ты здесь делаешь в такое время? — он прищурил глаза.
Не зная, как мне поступить и как бы поправдоподобнее соврать, я растерянно заморгала — врать я ни черта не умела. От услышанного голова раскалывалась пополам. Мой отец был конченым отморозком, а человек, которого я безумно любила, был едва ли лучше него. Вдруг я поняла, как мало знала о мире, в котором я живу. Всё оказалось сплошным обманом, а я была лишь нелепой принцессой из воздушного замка. Люди вокруг меня были не теми, за кого я их принимала. В одно мгновение мой прежний мир сгорел, моя душа заполнилась его пеплом и сажей, свободно дышать я больше не могла. Забыв обо всём, включая и место, в котором я находилась, я просто стояла на пороге и продолжала моргать.
На мне была только тонкая майка и пижамные шорты. Об этом я вспомнила лишь тогда, когда нескромный взгляд Пола вернул меня на Землю. Он жадно шарил по моей груди, оголенному животу и ногам. Жалкая тварь, называющая себя мужчиной, ничтожная самодовольная кукла!
— Отойди, — резко сказала я, проскальзывая мимо Пола — это я должна спросить, что ты делаешь ночью в моём доме! Папуль! Я принесла фисташковое мороженое, как ты любишь! — мои конечности всё ещё дрожали, и всё же я неплохо справлялась с ролью примерной доченьки, захотевшей посидеть на папиных коленях. Я была противна себе, наверное, его гены — гены вруна — передались по наследству и мне.
Отец расплылся в улыбке.
— Не могла заснуть, принцесса? — спросил он, протягивая руку. Его глаза изучали моё встревоженное лицо. «Какой гениальный актёр», — подумалось мне, — «он мог бы легко получить «Оскара» за роль лучшего отца».
Я кивнула, усаживаясь на стол рядом с ним. Мои колени дрожали, я впервые смотрела на отца как на совершенно незнакомого мне человека. Впервые я задумалась о том, что вообще я о нём знала.
— Ты можешь идти, — сказал он Полу, который всё ещё стоял в дверях и пялился на меня. Моя неприязнь к нему переросла в резкое отвращение, мне захотелось пнуть его ногой куда-нибудь между ног, чтобы он хорошо запомнил этот миг.
— До завтра, — попрощался он, глядя на меня, и послушно вышел из комнаты.
— Не забудь закрыть дверь с той стороны, — крикнула я ему вслед, сгорая от желания хоть как-то его поддеть.
— И с какой это стати ты сказал «до завтра»? Завтра мой день рождения, и я не помню, чтобы присылала тебе приглашение!
Конечно, это была пустая издёвка. Полу и его семье приглашение было не нужно. Они присутствовали на всех праздниках на правах близких родственников, но упустить шанс поддеть этого засранца ещё разочек я не хотела.
— Завтра, — Пол улыбнулся, его белые ровные зубы сверкнули в полутьме коридора, — тебя ждёт сюрприз!
— Ты собираешься отрезать свои яйца у меня на глазах и приготовить из них яичницу? — выплюнула я под влиянием адреналина. Отец поперхнулся выпивкой.
— Ева! — укоризненно воскликнул он.
— Вали, Пол! — рыкнула я.
С недоброй ухмылкой он кивнул и закрыл за собой дверь.
Всё внутри меня замёрзло от того, как он произнёс слово «сюрприз».
— Пап, что происходит? Почему он ведет себя так, словно… Я не знаю… Словно он твой сын!
— Он мне как сын, Ева, — ответил отец, наливая себе ещё. Он уже был изрядно выпившим, — ты должна понимать некоторые вещи, даже если это ранит. Я не вечный.
Господи, опять двадцать пять! Мне уже начало казаться, что сегодняшний день никогда не закончится. Один сюрприз следовал за другим.
— Пап! Перестань! — я ненавидела, когда он так говорил. Кем бы он ни был в бизнесе, он оставался моим любящим и заботливым отцом.