Грейнджер закрыла лицо руками и всхлипнула. Драко покусал губу, удерживая себя от резких движений. Он не спешил бросаться утешать расстроенную ведьму, полагая, что секс — ещё не повод становиться её жилеткой. Но он ненавидел женские слёзы. Терпеть их не мог, чувствовал себя беспомощным в таких случаях.
Гермиона сидела сгорбившись и тихо плакала в свои ладони. Маленькая и совершенно разбитая.
И Малфой послал свои сомнения и гордость к чёрту и осторожно обнял её хрупкую дрожащую фигурку. Проявил к Грейнджер немного тепла. После того, как она произнесла слова извинения, сделать это оказалось легче, чем он думал. Злости на неё больше не было.
— Иди сюда, Грейнджер. Не реви, — его руки успокаивающе гладили тонкую спину, а она вцепилась в него так сильно, как будто он и правда был её светом, её спасением от мыслей об ужасном будущем.
Гермиона, шумно всхлипывая, легла подбородком на его плечо и вздохнула, расслабляясь.
— Всё будет хорошо. Твоя проблема решится. С нами Снейп… — он замер, когда понял, что произнёс «с нами».
Грейнджер прижалась к нему теснее, обвивая его крепкий стан руками.
— Со мной ты… Ты мне нужен…
Драко почувствовал лёгкие поцелуи, которыми она начала нежно покрывать его шею. Маленькие ладони гладили его спину, а ноги, меж которых он стоял, вдруг обняли его крепче за бёдра, прижимая к себе вплотную.
— Грейнджер… — предупреждающе выдохнул Малфой, но горячие женские губы уже подбирались к его рту.
Он понял, что снова хочет её. Это было похоже на грёбаный медовый месяц. У него с Асторией не было медового месяца и не было такой страсти никогда, и он списывал непреодолимое желание к «своей Волчице» обычным голодом до женского тела. Десять лет без ласк и поцелуев, без ощущения жаркого тела, без объятий…
Его пальцы сами скользнули по стройным женским ногам под красную длинную юбку, чтобы стянуть с разгорячившейся ведьмы трусики. И Грейнджер затянула его в жаркий страстный водоворот. Драко, не раздеваясь полностью, взял её прямо на кухонном столе, уложив спиной между рассыпавшихся томатов и кусочков хлеба. Они оба протяжно и громко стонали, когда оргазм настиг их. Драко, тяжело дыша, повалился на Гермиону сверху и прошептал ей на ухо:
— Чёрт, это не я огонь, Грейнджер, а ты…
Как же хорошо ему было!
Ведьма крепко обняла его за шею и рассмеялась. Взяла лежащий рядом чуть раздавленный помидор и, глядя на Драко с лукавой улыбкой, откусила кусочек, сладко причмокивая. И протянула оставшуюся половину ему.
— Эти помидоры больше не появятся на столе, — усмехнулся он, лёжа на её груди, и доел красный плод прямо с руки Гермионы, вылизывая её розовые от томатного сока пальцы.
— Хорошо… Мы будем есть их только вдвоем и наедине… — Грейнджер закусив губу, мечтательно наблюдала за его старательным языком.
Они вздрогнули, когда в дверь кухни тактично постучали, нарушая их идиллию. Драко поскорее встал с ведьмы и поднял её за собой. Грейнджер мановением руки привела их обоих в порядок, но её глаза так радостно сверкали, а лицо украшала такая довольная улыбка, что только слепой бы не догадался, чем они занимались на кухне.
— Я не помешал готовке? — скептически спросил Снейп, заходя в помещение.
Его взгляд упал на пустую кастрюлю и разбросанные по всему столу томаты вперемешку с хлебными крошками. Драко вдруг понял, что там ясно вырисовывался силуэт женской фигуры. Он поймал пронзительный взгляд крестного. Тот провёл пальцем по деревянной столешнице, поднял один из помидоров и покрутил его в ладони, не отводя глаз от парочки. Ведьма тут же оказалась рядом с ним и обняла, виновато заглядывая в его чёрные глаза:
— Северус! У вас получилось? Ты узнал то, что нам нужно?
Драко напряженно сжал губы и скрестил руки на груди — как привыкнуть к такой близости между крёстным и своей женщиной?.. Чёрт, что? Какой ещё своей женщиной?!
Малфой мысленно осадил себя — привыкать к Грейнджер не входило в его планы…
— Да, несмотря ни на что, мы всё узнали, — ответил Снейп строгим голосом, при этом его рука легла на её спину. — Имя оборотня Белла сказала сразу, как только увидела Андромеду, а потом её понесло. И ты пришла совсем не вовремя, Гермиона. Твоё упрямство доведёт тебя до беды когда-нибудь! — он нервно сдавил томат в руке.
— Но эта тварь! — начала ведьма.
Снейп перебил её, продолжая ледяным тоном:
— Да, она монстр. Это так. Она припомнила Андромеде гибель её мужа и дочери… Люциус сейчас отпаивает Тонкс успокоительным, — услышав это, Драко неосознанно вздернул бровь, удивляясь сегодняшнему поведению отца: тот снизошел до помощи «предательнице крови» и даже приглашал за стол и, оказывается, писал ей раньше письма.
— Но, в любом случае, Беллатриса уже мертва и не причинит больше вреда. Она может только кричать мерзости. А ты, Гермиона, могла совершить непоправимое — сжечь картину с Нарциссой или поранить Меду! — отчитывал Снейп свою нерадивую «подругу».
— Я… Я не подумала… Погорячилась… — пробормотала ведьма, хмурясь.
А Драко хмыкнул и скривил губы — как бы он не любил мать, но если бы сожгли её портрет, он бы не страдал. Он бы наконец простился с ней, как и делают все нормальные люди, чтобы жить дальше, не оглядываясь в прошлое.
Жить с таким прошлым, как у него, было слишком тяжело.
— Так что даёт это имя? — спросил Драко о том, что было действительно важно.
— Нам нужен кто-то из родственников погибшего и его кровь, — Снейп уже более расслабленно подкинул помидор в руке и поймав, откусил половину.
— Но зачем?
— У нас есть возможность отменить Проклятье. И этой мелочи нам не хватило в прошлый раз. Я узнал об этом совсем недавно, — доев томат, Снейп кивнул Гермионе, которая уже стояла у стола, кидая задумчивые долгие взгляды на Драко. — В этот раз всё должно получиться.
Она сглотнула:
— Значит, как только кровь будет у нас, мы с тобой покинем этот замок? — спросила тихо Грейнджер.
— Да, мы должны будем уехать.
Ведьма покорно вздохнула и закусила губу.
***
После произошедшего в башне почти все, кроме Скорпиуса и старшего Малфоя, погрузились в грустные размышления, вспоминая безрадостное прошлое и представляя не радужное будущее. Обед, несмотря на вкуснейшее блюдо, приготовленное совместными усилиями Драко и Гермионы, проходил тихо. В столовой слышался лишь преувеличенно бодрый голос Люциуса, который пытался расшевелить женщин, но они обе пребывали в какой-то странной прострации и не реагировали на него должным образом.
Андромеда скоро встала из-за стола, почти не притронувшись к еде. Драко успел сказать, что в этом доме ей всегда рады, и тётя, тихо извинившись и поблагодарив хозяев за гостеприимство, ушла через камин.
Гермиона упорхнула из-за стола следом за тёткой. Сославшись на усталость и желание спать, ушла в свою комнату. После того, как Снейп сообщил ей о том, что они возможно дня через два уедут, она словно погасла. В замке вновь воцарилась мрачная тишина, и все мужчины в столовой доедали порции картошки с кусочками копченого мяса в тягостном молчании.
Но это продлилось лишь до того момента, пока вдруг не раздался звон, предупреждающий о новом госте. Камин полыхнул зелёным. Скорпиус, подпрыгнув с места, в два шага оказался рядом с очагом, и к нему в руки прямиком из магического огня выпрыгнуло яркое удивительно рыжее создание. Юноша радостно улыбаясь, обнял кудрявую худенькую девчонку небольшого росточка.
— А вот и она! — воскликнул он. — Наконец-то, Роза!
Рыжая звонко рассмеялась и, не замечая, что в комнате присутствует кто-то ещё кроме них, бросилась страстно целовать покрасневшего Скорпиуса.
У Люциуса тут же загорелись глаза, Снейп нахмурился, разглядывая девчонку с большим вниманием, а Драко усмехнулся в кулак. Девушка своей энергичностью напомнила ему Грейнджер. А когда она отклонилась, чтобы вновь взглянуть на Скорпиуса, черты её лица — точеный нос и острый подбородок показались на короткий миг действительно похожими на его дикарку.