Она выскользнула из своего укрытия и медленно подошла к нему:
— И то и другое…
И через миг оказалась в его тёплых сладких объятиях. Он пах лошадьми, землёй и потом, но ей было всё равно. Внутри неё было так много желания и любви, её сердце было переполнено счастьем, и она потянулась к его лицу и начала нежно выцеловывать его губы.
— Значит всё хорошо? — спросил Малфой, тихо смеясь.
— Всё просто прекрасно! М-мм…
— Гермиона… Мне надо в душ… — шептал Драко между поцелуями, поглаживая её спину и ягодицы.
— Не надо… Мне нравится… Ты вкусный… Я хочу целовать тебя бесконечно, — не отрываясь от своего приятного дела, отвечала она.
Он усмехнулся и потянул её наверх, на руки:
— Тогда пойдём целоваться на наше место.
— Наше место? — Гермиона уцепилась за его шею.
Она не знала, что таковое имеется, и рассмеялась, когда Драко сделал два шага и уложил её на сено, где случилось их первое жаркое соитие.
Он лёг рядом с ней, кинул горсть сушёных ромашек на её разметавшиеся кудри и, любуясь своим творением, усмехнулся:
— Вот тут… Наше место… Помнишь?
Гермиона прекрасно помнила тот день. Тогда, наконец-то, её внутренний волчий голод затих, и яростный зов преобразился во что-то другое. Что-то, делающее её уязвимее, заставляющее её душу раскрываться, а раны на сердце затягиваться. Она сходила с ума от каждого прикосновения и поцелуя Драко. Гермиона помнила, как свет озарил всё вокруг, когда её охватила эйфория от потрясающего чувства единения с ним, от невероятного по своей силе оргазма, закрутившего её в воронку удовольствия.
Она облизала губы, вспоминая те удивительные минуты, и мечтательно прошептала:
— Наше место…
Оттянув край выреза на её голубом платье вниз, Драко провел по оголившейся груди тяжёлой горячей ладонью. Гермиона глубоко вздохнула и тихо застонала, когда он начал вырисовывать пальцем круги на её сосках.
— Ах, Драко… — она выгнулась навстречу его губам, а внутри неё, как песня, звучали три слова:
«Я люблю тебя… Я люблю тебя… Я люблю тебя…»
***
Гермиона осталась в комнате дочери на ночь.
Драко покусал губу и перевернулся на бок. Не спалось.
Возможно, они сейчас лежат обнявшись и разговаривают.
Девчонки.
Роза оказалась занятной личностью и напомнила ему кое-кого. Грейнджер. Такая же деловая, любительница почитать и порассуждать, отличница и сорвиголова в одном флаконе.
Скорпиус за ужином рассказывал, как Роза смело уселась на лошадь и смогла сама проехать кружок по загону. Было заметно невооружённым взглядом, что сын безумно влюблен в дочь Гермионы. Да что там, они оба не отрывали друг от друга влюбленных глаз.
Драко вздохнул. Размышления заполняли голову. Он понимал, что не уснёт, если Гермиона не придёт в его постель. Слишком привык. Грейнджер, как наркотик, медленно проникала под кожу. И он предчувствовал, что это может закончиться печально. Почему-то ему казалось, что даже его помощь не принесёт пользы. Она уйдёт из его жизни, как все женщины, которых он любил.
Любил? Не-ет… Драко покачал головой и поморщился с усмешкой. Не может быть. Влюбиться в неё, в дикую, непостижимую Грейнджер? Тем более сейчас, когда ему под сорок и жизнь, считай, уже идёт к старости? Нет, нет…
Но когда Драко всего лишь на миг позволил себе представить, что Гермиона останется с ним навсегда, внутри него что-то дрогнуло.
Он не стал придавать значения тому, что творится с его сердцем и душой. Он просто хочет спать. Вот и всё.
Драко задумчиво взял с тумбочки книгу «Быстрорастущие растения и магия», которую читал десятки раз, чтобы поскорее заснуть. Слова сливались в непонятную мешанину из букв. Без Грейнджер сон не шёл, и он отбросил скучнейшее чтиво в сторону. Ему не хватало её дыхания рядом, её тепла и кудрей, в которые он любил погружаться пальцами и гладить, гладить, медленно засыпая.
Драко тихо зарычал. Он был искренне рад за Грейнджер, но эгоистичное желание видеть ведьму у себя в кровати затмевало эту радость.
Ладно, хорошо, девчонки заслужили побыть вместе.
Он снова задумался. Они не виделись… Сколько же? Примерно семь лет. И то, что дочь Гермионы смогла пересилить свой страх и принять её после всего, это можно назвать героизмом. Смог бы он так же? Увидеть, как твоя мать преображается в зверя и при тебе калечит отца… Это действительно кошмар наяву. Такое пережить под силу только очень сильной, умной и рассудительной личности. Он мысленно порадовался за Скорпиуса.
Драко посмотрел на часы. Уже второй час ночи… Сегодня он не уснёт. Проклятье!
Но вдруг дверь скрипнула и она вошла. На этот раз Гермиона была в белой ночной рубашке и выглядела, как привидение. Очень милое, кудрявое привидение. Сбежала от дочери к нему. Малфой почувствовал, как успокоение, словно мягкое покрывало, накрыло его. Он довольно улыбнулся кончиками губ и приглашающе поднял одеяло. Перина прогнулась, и Драко почувствовал тёплые руки на плечах. Стройное тело прижалось к нему.
— Ты пришла… — прошептал он скорее для себя, подразумевая — «Наконец-то!»
— Я всегда буду приходить… — мурлыкнула она сонно, и мягкие губы поцеловали его в шею.
Она всегда будет приходить — это звучало многообещающее. Драко прикрыл глаза, с удовольствием вдыхая аромат её волос, щекочущих нос, и погрузился в глубокий сон.
***
Тихое, размеренное течение времени в замке Малфоев, наполненное любовью и теплом, было нарушено резко и болезненно, и никто из обитателей не был к этому готов.
На следующий день, как чёрный вихрь, из камина неожиданно вылетел Северус Снейп. Он стряхнул пепел нервным движением бледных рук и взглянул решительным взглядом на всех тех, кто сидел за столом и спокойно обедал. Гермиона привстала, чтобы броситься ему навстречу, но крестный холодно кинул:
— Нам пора, — и вышел из столовой в коридор.
В холле раздались его тяжёлые шаги и громкий приказной голос:
— Гермиона, Драко, идите за мной!
— Ну ничего себе. Ни тебе здрасте, ни тебе до свидания! — возмутился Люциус, сердито откладывая салфетку.
Гермиона взволнованно посмотрела на Драко, сглотнула и бросилась вслед за Снейпом. Роза и Скорпиус, переглянувшись, схватились за руки.
— Что происходит, мама? — воскликнула девушка ей вслед. — Ты уходишь?
Они все знали, что имеет ввиду рыжая.
— Кажется, да, — послышался тихий голос убегающей Гермионы.
Драко последовал за ней. Каблуки её сапожек, которые она начала носить совсем недавно, звонко стучали о мраморные полы замка, а у Драко так же часто и громко стучало сердце.
Он догадался — Северус спешил в библиотеку. Его чёрная мантия развевалась за спиной, как крылья огромного ворона. С некоторых пор крестный вел себя очень по-хозяйски в доме Малфоев, и Драко к этому никак не мог привыкнуть. Торопливая нервозность Северуса раздражала его и расстраивала Гермиону, Драко видел это по её прямой спине и тому, как она кусала губы, оглядываясь по пути. Словно что-то было не так.
Он успел перехватить Грейнджер за руку и остановить на ходу у дверей, за которыми скрылся Снейп. Гермиону развернуло на каблуках. От неожиданности она врезалась в Драко всем телом и подняла на него изумленный взгляд. Её щёки алели от волнения и быстрой ходьбы. И она выглядела невероятно беззащитной и маленькой. И очень красивой.
— Всё будет хорошо. Я с тобой, — Драко решил, что именно сейчас Грейнджер нуждается в его поддержке — ведьма благодарно заморгала и прильнула к груди Малфоя, легко обнимая его.
— Спасибо, милый, — прошептала она, целуя его в шею.
Драко на миг закрыл глаза, подаваясь к её нежным губам. Наслаждаясь этим мимолетным удовольствием — её тёплым поцелуем.
Гермиона тихо рассмеялась, заметив, что он жмурится, как кот на солнце, и потянула его поскорее в библиотеку. Они застали Северуса за рабочим столом. Крестный уселся в кресло, притянул перо, чернильницу и пергамент.
— Северус, добрый день! Почему мы так спешим? — Гермиона встала перед столом, Драко за её спиной, а Снейп, не глядя на них, начал что-то быстро писать.