Идиот! У неё нет сердца! У этих двух тварей нет ничего святого! Они просто идут по головам… Или по трупам… Или по грёбаным сердцам! Он чувствовал, как внутри что-то рвётся до крови, а глаза жжёт от злых слёз.
Он верил им.
— Драко! Подожди! Послушай! — Северус пытался что-то донести до него, но тот уже ничего не слышал.
— Ты всё продумал! — зарычал Малфой, его лицо исказила маска ненависти. — Только вот что-то пошло не так, да? Хотел связать её со мной, но она напала на сына! Как же ты упустил такую мелочь? Всего лишь мой ребёнок мог погибнуть! Ерунда какая! А потом ты почему-то так долго делал свои делишки! Чтобы за это время эта… — он не мог даже имени её выговорить. — Чтобы она втерлась ко мне в доверие! Влезла ко мне… В постель! Шлюха!
— Драко! — вскрикнула Гермиона. — Всё было не так!
— Я мог добить тебя тогда! В том лесу! Тебе повезло, что рядом был Скорпиус! — рыкнул он на чуть не плачущую Грейнджер. — Тебе просто повезло!
— Драко, я не знала… Я не хотела! — закричала она, её красные губы дрожали, а глаза, блестевшие от слёз, молили поверить ей.
Нет, она больше не обманет его! Никаких больше незваных гостей, ни в его доме… Ни в его сердце…
— Закрой рот, Грейнджер! — выдавил он, сжимая палочку сильнее.
— Драко, ты не можешь… — проговорил Снейп.
— Остолбеней! — крикнул Драко, не желая больше слушать предателя.
Тот молниеносно воздвиг между собой и им магический щит, и заклинание отскочило в книжные полки. Древние фолианты с треском посыпались на пол.
— Ты… — выплюнул Драко в сторону Снейпа, хмуро наблюдающего за ним из-за своей мерцающей призрачной брони. — Ты напоминаешь мне одного старого придурка, который любил разыгрывать шахматные партии. Но я тебе не пешка!
— Драко, я прошу тебя, не горячись! — просила Гермиона.
— Заткнись, Грейнджер! Лучше не открывай пасть! Какая же ты лживая… — он проглотил слово «шлюха», которое так и рвалось из него.
— Драко, всё не так! Пожалуйста, дай нам возможность рассказать! — уговаривала ведьма, и её нежный голос раздирал его изнутри.
— Всё не так, ты права! Строила из себя недотрогу, играла со мной, лицемерка… Меня тошнит от вас обоих! Лжецам не место в моем доме, убирайтесь отсюда! Чтобы я ни одного из вас больше здесь не видел! — он указал пальцем на дверь.
— Драко, ты всё не правильно понял! Драко, ты… Нужен нам. Ты очень нужен мне… — прошептала Гермиона, все ещё на что-то надеясь и причиняя ему ещё больше боли.
Он не верил больше ни одному её слову.
— Ты… — Драко сделал к ней шаг и грубо схватил её за острую челюсть, чуть приподнимая: Гермиона ахнула от боли и вцепилась за его руку привставая на цыпочки. — Я впустил тебя в свой дом, — прошептал он. — в свою кровать… Но дальше ты не пойдёшь, — он имел ввиду то, что стучало так громко в груди и сейчас почему-то разрывалось от осознания, что доверие, с которым он открыл его, предано.
Это было больно.
— Драко, не трогай её! Ты перегибаешь палку! Гермиона тут не при чём! — закричал Снейп и тоже достал палочку.
Но Драко с шипением отпустил ведьму, еле сдержав порыв сжать посильнее её изящную головку в своей руке, чтобы было больно не только ему.
— Идите на хрен оба! — выплюнул он. — Я слышал достаточно!
И Малфой отвернулся от досадливо закатывающего глаза Снейпа и плачущей Гермионы и пошёл к выходу из библиотеки.
— Драко! Ты же не уйдёшь? Драко, пожалуйста! Не бросай меня! — закричала ведьма. — Ты же обещал…
— Драко, мы без тебя не найдём дорогу из Междулесья! — вторил ей голос крестного.
Малфой остановился у двери, крепко сжал деревянный косяк. Его тошнило. От них. От правды. От разочарования. И он не был им ничего должен.
— Нет, — холодно проговорил он. — Я не буду вам помогать. Придумайте новый план. Без меня.
Северус ударил кулаком о стол, он был в бешенстве.
— Драко, чёрт возьми, ты не можешь бросить нас! На кону не только твои чувства, мы должны помочь Гермионе! Помоги нам!
— Могу! И бросаю! И хочу, чтобы вы покинули мой дом, пока я буду в лесу. Или я выкину вас, как шелудивых собак! — откликнулся он и вышел за дверь.
Ему нужен был воздух.
***
— Пусть идёт… — Гермиона вытерла слёзы со щёк.
Она покусала губу и, подняв лицо к потолку, закрыла глаза. Ведьма старалась не плакать, но не могла справиться с собой. Потоки слёз жгли её веки.
Он ушёл. Повернулся к ней спиной и ушёл. Гермиона не смогла найти слов, чтобы заставить его остановиться.
Он ненавидел её. Он так сильно ненавидел её, что, наверно, убил бы. Она видела в больших серых глазах боль и ненависть. И самое ужасное — разочарование. Она сама, не ведая как, обманула его доверие.
Гермиона всхлипнула и прошептала:
— Я же говорила тебе, Северус. Надо было раньше рассказать ему о своём плане. Надо было мне рассказать о нём… Надо было… Он тебя не простит… И меня тоже…
Она почувствовала, как твёрдые руки обнимают её за плечи и прижалась к своему другу, громко рыдая в его черную, пахнущую каминной золой и полевыми травами мантию.
— Я не мог ему рассказать раньше. Драко бы даже слова не дал мне сказать. Но сейчас… Всё уже случилось. Всё идёт правильно. Он пока не знает, что творит. Драко одумается… — бормотал Снейп, обнимая её крепче. — Я поговорю с ним.
— Он не будет слушать… И я понимаю его. Я бы тоже была зла… Ты ужасно поступил с ним, — Гермиона вздохнула, успокаиваясь в тёплых объятиях Северуса и увидела, что замочила черное одеяние слезами. — Прости.
— Ничего, — обычно совершенно закрытый человек, сейчас крепко обнимал её и невесомо тёрся щекой о её волосы надо лбом. — Я столько сделал для этого похода… Нашёл кровь ребёнка того самого оборотня. Так долго объяснял этой женщине, что мне нужна её кровь для спасения мира. Потом этот договор на посещение деревни мастеров. Пришлось нам с Поттером ехать к самой Марсале Роквилл. Мерлин! Неужели всё зря…
Гермиона отодвинулась от него и, недолго раздумывая, решительно произнесла:
— Ничего не зря, Северус! Я пойду одна! — она вытерла слезы и прерывисто выдохнула. — Мы не должны терять время! Я больше не вынесу жизни в виде волка!
Снейп отпустил её из своих рук. Он задумчиво потёр переносицу.
— Гермиона, одна ты не осилишь этот путь по Междулесью и далее. Ты не найдёшь того места, что нужно. Когда ты была волком, то шла по запаху. Я брал книги из замка, какие-то вещи, и ты шла, опираясь на этот маячок. А обратно… Нет, ты не сможешь.
Но она отбросила все страхи и сомнения. Ей нельзя было раскисать. Даже то, что любимый человек отвернулся от неё, не должно было сбить Гермиону с пути истинного.
— Северус, я пойду одна, — твёрдо проговорила ведьма. — Что нам нужно?
Она взяла со стола пергамент, на котором тот совсем недавно что-то писал.
— Нет, упрямая ты девчонка! — Снейп так же решительно выхватил лист из её рук. — Мы тут не в игрушки играем! Тебе нужен провожатый, это раз! А два, это то, что Драко теперь…
— Я могу провести тебя! — послышался голос, и перед ними предстал ещё один Малфой.
***
Драко вернулся поздно. Уже темнело. Он завёл Дрого в стойло и, увидев, что белая кобыла исчезла со своего места, быстрым шагом направился в дом.
Неужели Снейп и Грейнджер забрали его лошадь?
— Скорп! Отец! — крикнул он в холле, но ответом ему была тишина.
Он бросился в столовую — никого. Поднялся в комнату к сыну. И там пусто.
— Отец! Скорпиус, где вы? — крикнул Драко с лестницы.
Он достал палочку, чтобы запустить поисковое заклинание, но внизу, около кухни скрипнула дверь, и Малфой поспешил на звук. Из погреба с запыленной бутылкой красного вина шёл Люциус.
— О, вот и мой сын, — проговорил тот с некоторым неудовольствием.
— Где Скорпиус? Он вернулся в школу? — первым делом спросил Малфой. — И кобылы не видно, она не могла уйти сама…
Люциус равнодушно хмыкнул, отвернулся и зашагал на кухню. Драко видел, что тот презрительно скривил губы и не очень-то торопился отвечать. Обычное выражение лица перед тем, как из его рта вылетит гадость.