Гермиона успела заметить взгляд юного Драко. В голове мелькнула мысль, что они так похожи со Скорпиусом, но Драко слишком худой и напуганный. Совсем молодой мальчишка, которого зацепила война. Он держался за мать, нервно мотая головой. Словно не желал принимать происходящее.
Перекошенное лицо. Серые огромные от ужаса глаза. Тонкие бледные пальцы на чёрном траурном рукаве материнского платья.
Несчастный ребёнок, попавший в капкан из навязанных догм и правил. Гермионе стало очень, до рези в сердце, жаль этого парнишку, старающегося не потерять разум от творящихся вокруг кошмаров.
Я люблю тебя, Грейнджер…
Возвращайся ко мне…
И снова острая пронзительная боль.
Она вцепилась взглядом в того далёкого молоденького Драко.
— Я люблю тебя! Люблю тебя! — шептала Гермиона, а из её рта вылетали лишь нечленораздельные звуки и всхлипы.
Её развернуло к бешеной ведьме лицом. В воздухе блеснул клинок! Гермиона забылась от крика, который ворвался в её рот.
Острие медленно задвигалось по коже под жуткий булькающий смех Лестрейндж. На орудие пытки красным сверкала кровь Грейнджер, болезненными волнами возвращающаяся обратно в закрывающиеся раны. Каждое движение стирало шрам за шрамом. Буква за буквой.
Стирало Проклятье.
Гермиона задыхалась и захлебывалась криками, которые врывались внутрь неё. Лёгкие взрывались от потоков холодного воздуха мэнора.
Белла, как заправский целитель, забирала всю боль и раны, что-то орала и крутилась над ней, нелепо изгибаясь и тряся кинжалом и палочкой.
Круцио, терзавшие тело улетучивались, оставляя в каждой мышце ощущение лёгкости… Всё подходило к тому самому моменту, когда время остановит обратный ход. У Гермионы был всего один шанс. Она закрыла глаза, последний раз вдыхая воздух в обратном движении…
И пространство вокруг резко замерло. Замер тревожный взгляд юного Драко, издевательский оскал Люциуса, тонкие руки Нарциссы застряли в неловком скованном движении.
И застыла Беллатриса Лестрейндж с опасно мерцающим клинком в кулаке.
Гермиона со всей скоростью, на которое было способно её тело, вытащила из-за пазухи свой кинжал, подготовленный гоблинами, очищенный от всех тёмных влияний. Она вырвала из пальцев сумасшедшей ведьмы тот самый проклятый и поменяла их местами. Кровь оборотня тоже должна была существовать в этом времени, и Гермиона капнула несколько капель на клинок.
Всё… Больше он не был опасен. Тот самый проклятый кинжал растворился в воздухе, словно его никогда и не было. Замена произошла быстро и легко, и Гермиона взглянула на свое чистое предплечье, чувствуя прилив неимоверной радости.
Она успела сделать всё это за несколько секунд.
Она была свободна!
И снова упала на пол под ноги Лестрейндж, движимая силой прошлого.
— Круцио! — заорала Белла, плюясь слюной как ядовитая жаба.
***
Крик Гермионы оглушил Драко. Он видел всё, что она делала. Выдержала пытку и отменила действие проклятья. Даже читая руны, он наблюдал за ней. Не за матерью, сжимающей челюсти и неестественно качающейся в обратном движении, не за отцом, наблюдавшим за всем этим сумасшествием с оскаленной звериной улыбкой. Нет, он с внимательной тревогой следил за каждым взглядом и вздохом Гермионы Грейнджер. Вздрагивая от каждого её крика, словно пытали его.
Ей пора возвращаться.
Он потянулся к Грейнджер, что стояла рядом. Но оттащить её от камня оказалось не так-то просто. Она исчезала и возвращалась, формируясь в воздухе на доли секунды, а Драко еле сдерживал панику.
Не получалось! У него не выходило за неё зацепиться!
— Грейнджер! Гермиона! — закричал он, слыша, как та отчаянно вопит в отражении каменного столба — прошлое возвращалось, и её снова пытала Белла.
А тело настоящей Гермионы оставалось для него неосязаемым.
— Нет! Пожалуйста, пожалуйста, будь со мной! — шептал он. — Грейнджер! Будь со мной! Пожалуйста!
Она заскулила, когда Белла издевательски медленно вывела на её коже первую букву:
— Сейчас мы подпишем тебя, чёртовка! Поставим на тебя клеймо! — хохотала ведьма.
— Будь со мной!!! — заорал Драко и зацепил наконец свою женщину, вырвал её, плачущую и трясущуюся от боли из лап прошлого.
— Драко! — надрывно прокричала Гермиона, крепко хватаясь за него, и они по инерции упали на камень, что стоял напротив, проваливаясь в другое прошлое.
Он слишком сильно дёрнул её…
Его тело тряхнуло и Малфой заморгал, привыкая к тёмному окружению. У него в руке палочка, и он во всем чёрном. Воздух влажный, пахнет сыростью. Гермионы нет рядом.
Куда же его выкинуло? В какое время занесло?
Драко зажёг Люмосом свет и огляделся.
Стены из камня. Высокие потолки. Гобелен с изображением русалок. Портрет древнего учёного. Окна, из которых видна луна и озеро… Знакомое место…
Он в Хогвартсе! Чёрт возьми!
Где же Гермиона? Драко надеялся, что она осталась там, в настоящем, и скоро вытащит его отсюда. Он вспоминал, куда нужно идти, чтобы добраться до слизеринских подземелий, и медленно пошёл по коридору.
— Что вы делаете здесь так поздно? — шипящий голос напугал Малфоя, и он выронил палочку.
Из темноты выплыл Северус Снейп собственной персоной. Он взмахом руки притянул палочку Драко к себе. И Малфой вспомнил этот день: он возвращался из Выручай-комнаты: у него получилось отремонтировать исчезательный шкаф, и молодой Драко радовался своей удаче, ощущая распирающее чувство гордости.
Глупый идиот!
— Так что же вы молчите, мистер Малфой? — Северус был в том же возрасте, что и Драко из настоящего времени.
Тогда они были не настолько близки. Снейп считал его нерасторопным малым и постоянно поучал, нервируя Драко.
— Не ваше дело, — буркнул Малфой так, как ответил бы шестнадцатилетка.
Тот сузил глаза.
— Как это не моё? Ты ещё смеешь грубить мне, несносный мальчишка? Я очень прошу не шляться по ночам, а делать свои дела до отбоя! — Снейп зло дёргал челюстью выговаривая ему. — Даже очень важные.
— Ясно.
— Что тебе ясно, маленький засранец? Быстро в свою комнату, — он указал пальцем вперёд по коридору, а сам быстрым шагом направился в другую сторону, что-то сердито ворча.
Драко проследил за тем, как тот исчез за поворотом, и закатил глаза. Почему-то ему стало смешно. Снейп в своем репертуаре — резкий и не терпящий возражений злобный преподаватель! Малфой и забыл, какой он был нетерпимый к детям в те годы.
— Грейнджер, давай уже, вытаскивай меня отсюда! — шепнул Драко, оглядываясь.
Но ничего не происходило. И это немного пугало.
Драко поспешил к слизеринским подземельям. Там хотя бы можно было спокойно обдумать, что происходит и как ему дальше быть. Он завернул за угол и неожиданно столкнулся к кем-то мелким и очень костлявым, получил локтем под дых и чуть не упал. Тонкие руки в розовом схватили его за чёрный сюртук и начали трясти.
— Драко, святой Мерлин! Наконец-то я нашла тебя! — воскликнул любимый голос, немного юный, но от этого ещё более прекрасный.
Он поднял палочку, освещая девчонку — ту самую заучку с всклокоченными волосами и каплями чернил на щеке.
— Грейнджер! — Малфой выдохнул, хватая её и ощупывая. — Ты… Ты в порядке?
Гермиона набросилась на него и, всхлипнув, заплакала.
— Драко, что нам делать! Мы вместе… Мы здесь вдвоём! — бормотала она, обнимая и ластясь к нему, как маленький котёнок.
— Главное, что проклятье отменено! Ты сделала это! Всё будет хорошо! — он гладил её, по непривычно худым плечам и тонкой спине, по пышным волосам, торчащим с разные стороны.