Ну, ещё есть Воронцова. И Изольда Вяземская. Ну, на Изольду я просто упал в овраг, а потом она пыльцу в меня втирала. А Воронцова — я всего лишь в душ у неё сходил! Но всё, же, всё же… Таки в итоге девушки не совсем ровно дышат, хотя и не факт, что в хорошем смысле. Но это решаемо при желании. Вот только надо ли?
Я снова покосился на полуголую Петру. Остановив взгляд на идеальных полушариях её груди. Поднял взгляд на лицо, по-прежнему напоминающее мраморную маску. М-да, странная она. Удобно ей дома топлес ходить, надо же. И будто не понимает, какой это производит эффект. Хотя девочка давно взрослая, ей-то точно не восемнадцать, ближе к двадцати пяти, пожалуй. Хотя по лицу-маске трудно считать возраст.
Давно уже вернулись наши слуги, выполнив поставленные задачи. Мы выпили две баклажки пива, закусывая бутербродами. Причём на пиво в основном налегала Юсупова. Петра всё так же сидела над единственной кружкой, только иногда запивая еду по глоточку. А я не хотел с утра снова разить перегаром, да и выпил уже в пивной, пусть и проветрился потом. Конечно, организм молодой, здоровый, похмелья не будет. Но меру нужно знать. И не как старорусскую единицу измерения в двадцать шесть литров.
— Я спать, — объявила Юсупова, допив очередную кружку. — А ты развлекайся со своей белоглазой… подружкой, Демьян.
Она явно хотела сказать «вещью», но передумала.
— Мы развлечёмся, — пообещала в ответ Петра и залпом допила своё пиво.
Я удивлённо вскинул брови. Но суетиться никак не стал, медленно прихлёбывая из кружки. В полумраке при притушенном свете, с освещением в виде только настольной лампы, наши посиделки могли показаться даже чуточку романтичными.
Через несколько минут Юсупова нагло захрапела. Да ещё заливисто так, с трелями. М-да, похоже, пить ей противопоказано. Больше не буду спаивать соседку, особенно если захочу выспаться.
— Вот теперь уже можно, — произнесла Петра, поднимаясь со стула. — Ты хочешь меня, Демьян?
— Лаская ночь, коснись меня, имя тебе искушение, — вместо ответа тихонько пропел я.
Петра впервые на моей памяти улыбнулась, при этом я заметил чуть заострённые клыки, но всё же далеко не такие длинные, как показывают у вампиров в кино.
Не снимая юбки, она медленно и неторопливо стянула белые кружевные трусики, приподняв сперва одну ногу, потом другую. Скомкала их в кулаке так, что я услышал хлюпанье влажной ткани.
— Я обычно холодна и равнодушна, — протянула Петра. — Но не в постели. Там я очень громкая и крикливая. А нам нужно соблюдать тишину.
Она бросила взгляд на выдающую рулады храпа на своей кровати Варвару и прижала палец к губам. А потом открыла рот и запихнула в него свои кружевные трусики. Когда она что-то тихо промычала сквозь этот импровизированный кляп, я едва кружку из рук не выронил.
Вот теперь я ощутил себя восемнадцатилетним пацаном, которого соблазняет девушка немного постарше. Жаль, в первой жизни такого испытать не довелось. Но имелись в этом и минусы, в виде доли юношеской растерянности. Насчёт отсутствия средств контрацепции, например, что очень плохо. Вот я дурак, чего ж мы в городе в аптеку не зашли? Ведь знал, что рано или поздно этим всё равно закончится, так или иначе.
Петра твёрдой рукой вздёрнула меня со стула и стянула рубашку. Как с меня упали штаны, я едва заметил, только машинально переступил через них.
— А тот указ, насчёт запрета потомства для белоглазых… — пробормотал я.
Вот дурак, нашёл время!
Петра что-то невнятно промычала сквозь кляп. Поняв, что я не разобрал слов, молча повернулась и наклонилась, так что я увидел под юбкой ещё одну алую татуировку, то ли свернувшаяся змея, то ли плеть… И звонко шлёпнула себя по заду.
Ага. Я понял — это намёк, я всё ловлю на лету. Можно переставать волноваться, девушка знает, что делает. И мне это определённо понравится.
Толкнув меня на кровать, она уселась сверху. Я тут же положил ладони на идеальные полушария её груди, чем заслужил одобрительный кивок. Ну-ну, поучи ещё, я всё же не сопливый пацан на самом деле.
Петра оправила юбочку, слегка её приподняв, и медленно опустилась вниз. Сделав меня самым счастливым курсантом магической Академии в эту ночь. Судя по тихому стону, прорвавшемуся даже сквозь кляп, и закатившимся глазам, девушка тоже была крайне довольна.
Глава 17
Воздух выдержит только тех…
При виде стоящей на столе белой эмалированной кастрюли в цветочек, на меня прям ностальгией повеяло. А уж учитывая, что она была полна картошкой в мундире…
Ну, ещё некоторое время назад полна, судя по количеству картофельных очистков на столе. А сейчас уже уполовинилась. И, кажется, Петра пока не собиралась заканчивать плотный завтрак. Очистив очередную картофелину размером со свой кулак, она макнула её в горстку соли, откусила разом треть и зажевала куском колбасы.
Варвара наблюдала за Петрой с таким умильным выражением на лице, будто любящая бабуля, к которой в гости в деревню приехала оголодавшая и отощавшая в городе внучка. Может, надеялась, что белоглазая на таком питании растолстеет?
Я прошёл к открытому окну, прикурил сигарету, затянулся и пропел:
— Утро красит нежным светом… Награди меня…
— Демьян! — прикрикнула Варвара. — А ну не смей! Ты и так девочку ночью заездил, вон как оголодала.
— Приветом! — договорил я. — Награди меня приветом! А ты чего подумала?
— Знаю я ваши приветы, — фыркнула девушка.
Ну-ну, знаток нашлась. И вообще, с утра сперва надо в уборную сходить, в душ, кофейку выпить, а не вот это всё.
Я задумался, к кому бы заявиться в душ. В общую на втором этаже душевую как-то не хочу. Наверное, к Троекуровой и Вежлевой. Только при этом надо отвертеться от их порывов мне спинку потереть. Или не надо?
Размышления прервал раздавшийся за окном крик.
— Опять? — простонал я. — Тут что, каждый день эти проклятущие Прорывы?
— Вчера ведь не было, — пожала плечами Юсупова, даже не думая вставать. — Ты чай будешь? Или утро начнёшь с пива?
— Кофейку бы, — вздохнул я. — Но, боюсь, утро начнётся с драки. Надо же спасать, кто там орёт.
— Кому надо? — удивилась Варвара. — На это группа быстрого реагирования есть.
Хм, заманчивая перспектива. Никуда не дёргаться и позавтракать спокойно… Может, я бы согласился, если бы крик не повторился. И на газон под окнами не выбежала девушка в разодранном зелёном кителе.
Я глянул вниз. Высоковато прыгать. Да и прямо под самым окном кусты растут, это дальше газон.
Из кустов по другую сторону газона вслед за девушкой выломился монстр. Ростом, наверное, метра два с половиной, трудно определить из-за того, что двигался он согнувшись, припадая иногда на передние лапы. Каждая ручища толще моего бедра, даже в прошлой моей жизни, не говоря уж о нынешнем теле дохлого юнца. Бугрящиеся мышцы по всему телу чудовища, особенно на спине, будто у него там горб.
— Варь, у нас верёвки нету? — спросил я. — А то на простыне спускаться боязно. Там какая-то тварь девчонку жрать собирается. Не могу я тут сидеть кофе пить и наблюдать. А может, и не жрать…
Монстр выпрямился, так что стало заметно болтающееся у него между ног полено. Девчонка испуганно взвизгнула, отползая от чудища на спине. Да когда она навернуться-то на ровном месте успела⁈
— Вот ты герой доморощенный, — проворчала Варвара, быстро оказавшись рядом и выглядывая в окно. — И что ты собрался с огром делать, а?
— Что, что, — вздохнул я. — Убивать его буду. Какие ещё варианты.
— Как⁈ — заорала на меня Юсупова. — Да ты себе представляешь!..
Но я не слушал. Схватил меч, запрыгнул на подоконник. Вдохнул и запел:
— Воздух выдержит только тех, только тех, кто верит в себя.