– Ах, Зузана, – прошептала она. – Если б ты была прекрасна… как твой брат.
Прекрасна? Ее слова вызвали в девушке новое содрогание. Графиня заметила легкую дрожь в движении расчески и взглянула на обезображенное оспой лицо служанки.
Слава богу, теперь Зузана была далеко не красавицей.
Глава 3
Карбондейл, штат Колорадо
19 ноября 2010 года
– С нетерпением жду начала сеанса, – сказала Бетси. – Ты принесла тетрадку со снами?
Взгляд Дейзи казался остекленевшим и направленным в никуда. Она ничего не ответила.
Бетси задержала дыхание. «Только не снова», – подумала она.
Дейзи вошла в кабинет, как сомнабула. И тут заметила Ринго, беспородную овчарку, свернувшуюся на вязаной подстилке у теплой печки. Впервые за несколько месяцев Бетси пустила пса в кабинет.
Девушка расслабила мышцы, свет вернулся в ее глаза, и ямочки сморщили белила на щеках.
– Роскошный пес! – воскликнула она, протянув руку к его носу. – Можно его погладить?
– Конечно, – ответила Бетси, дивясь такому преображению. – Это большой ребенок.
Ринго лизнул девушке руку. Ласковый и нежный, он, однако, не очень любил лизаться, и Бетси удивленно наморщила лоб.
Пес забил хвостом, словно узнал Дейзи. Потом лизнул белое лицо, и Бетси ощутила укол ревности.
– Он никого не лижет в лицо. Даже меня.
Ринго сел, по-прежнему норовя лизнуть девушку, и та вытянула шею.
– Странно. Он как будто тебя знает.
Дейзи зарылась лицом в его шерсти, и Бетси заметила блеснувшие в ее глазах слезы, когда она пригладила уши Ринго к голове.
Сеанс начался разговорами о собаках, и это была самая долгая беседа, какие когда-либо вели доктор с пациентом.
– Когда мы жили в Нью-Йорке, у меня была немецкая овчарка, – рассказала Дейзи. – У нас было несколько собак, но Роско был мой. Он спал у меня в постели и бегал рядом с моей лошадью на охоте.
– Расскажи мне о верховой езде.
– Раньше я любила ездить верхом. Много ездила. Участвовала в многодневных соревнованиях по конкуру, кроссу и прочему.
– А почему теперь бросила?
– Здесь у меня нет лошади, и я… Я потеряла интерес. Теперь это не мой мир, – ответила девушка, отворачиваясь, и ласково посмотрела на Ринго.
– А каков теперь твой мир?
– Готический, – ответила Дейзи, и ее голос утратил мягкость. Измученный взгляд заслонил юность, которая несколько минут просвечивала сквозь ее макияж.
Бетси подозвала Ринго. Он положил голову на колени хозяйке, и та принялась почесывать ему уши.
– Что значит готический?
Дейзи сдвинулась в кресле, перенося свой вес.
– Это смотря кто определяет, что это.
– А ты? Как ты определяешь?
– Например, музыка. Я не очень сильна в этом, разве что Джим Моррисон и «Дорз», старые композиции… Хеви-метал забудьте. Но это сцена для готики.
– И что еще?
– Черная одежда, заостренная прическа, макияж. Все такое. Но главное – это избегать поверхностного мира, пытаться заглянуть за поверхность. Принять мир теней, а не запирать портал, как поступают большинство людей.
Ручка психоаналитика зависла в воздухе.
– Мир теней?
Дейзи намотала на палец прядь крашеных черных волос, точно так же, как часто делала Бетси.
– Пролить свет на прошлое… – ответила она; отчаянное усилие говорить, похоже, измучило ее. Она закашлялась, но с трудом закончила фразу: – В темный туннель. По ту сторону – темнота, и в ней не видно, кто мы на самом деле. Кем мы могли быть раньше.
Бетси заставила себя заглянуть в тетрадь. Она ожидала услышать тираду против господствующей культуры, в защиту альтернативного стиля жизни. Ожидала восстания, бунта.
– Тебе не кажется, что ты все это делаешь, чтобы просто позлить свою мать? – спросила она.
Дейзи медленно улыбнулась, ее язык непослушно нащупывал восставший зуб. Ринго встал и покинул хозяйку, направившись к протянутой руке пациентки.
– На самом деле нет. – Она пожала плечами. – Ну, может быть, и это тоже, но главное в другом. Я просто пытаюсь сосредоточиться.
– Сосредоточиться на чем?
Дейзи уронила руку с груди Ринго. Скуля, он совершил три круга и в конце концов свернулся у ее ног.
– На шепоте, на голосах тех, кто жил раньше. Чтобы услышать волны прошлого. И… – Она говорила, напрягая лицевые мышцы. – На поиске собственной души.
Бетси кивнула. Ее сердце колотилось. Дейзи словно цитировала самого Карла Юнга.
Бетси приготовила две чашки пряного чая с медом, и Дейзи тихо пила, оглядывая комнату.