— Ром, ты что-то знаешь об этих убийствах?
Риелтор вздрогнул и отвернулся, делая вид, что не расслышал.
— Рома! — чуть громче позвал я. — Ты знаешь кто убил начальника службы безопасности Заславского и его любовницу?
— От…откуда? — голос его еле заметно дрогнул. Все-таки он был не профессиональным шпионом или агентом королевы. Обычный ушлый парень, делающий свой бизнес на сделках с недвижимостью.
— Что-то мне подсказывает, что знаешь… — задумчиво проговорил я, отходя подальше. Для того, что я задумал мне необходимо было расстояние. На моей руке совершенно неожиданно вспыхнул клубок яркого красного огня. Полыхнул острыми длинными языками пламени и потух, с легким шипением растворившись в воздухе. Этому легкому даже для волшебника начального уровня фокусу меня научил Мишка, который последнее время регулярно брал подобные уроки у Алаиды. Моих силенок хватало на то, чтобы создать огонь, но вот управлять им…Увы, но почти всегда он быстро гас в ладонях. Роман шарахнулся в сторону, но не закричал удивленно и даже не позвал на помощь. Он определенно раньше сталкивался в магией. И она для него не стала открытием. А вот это уже было определенно интересно. Потому как вряд ли в Шаровке есть сильные чародеи, кроме бабок-знахарок, которые только и могут вылечить мигрень травками, да сделать приворот на чужого мужика.
— Знаешь… — проговорил я почти шепотом. — Но почему-то предпочитаешь молчать…
— Я не понимаю о чем вы говорите, — затараторил быстро Чухненко, пятясь к двери, — а фокусы вы показываете не хуже Амаяка Акопяна. Вы не его родственник будете?
— Хватит ерничать! — взревел я, бросаясь вперед. Его надо было ошеломить, оглушить, не дать опомниться от моего резкого и неожиданного напора, чтобы Рома не смог придумать новую линию поведения или вообще не стукнуть меня хорошенько в отместку. Мои пальцы с силой вцепились в отвороты дорого пиджака, скомкали мягкий шелк. Я встряхнул риелтора и повторил вопрос.
— Кто убивает в замке?
— Н-не-не з-наю! — заикаясь почти прокричал Чухненко.
— Говори! Иначе в жабу превращу! — ни в какую жабу я его превратить не мог, но знать об этом риелтору было необязательно. Тем более после моего фокуса с огнем, он и так смотрел на меня, как на полубога. — Говори!
— Я…я…я…
— Отвечай!
— Он убьет! — дрожащим голосом проговорил Чухненко, отчаянно моргая глазами. Казалось, еще чуть-чуть и он расплачется.
— Кого?
— М-м-мен-ня…
— Кто? Кто убьет?
— Он… — неожиданно для меня тело Чухненко обмякло в моих руках. Глаза закатились, и здоровый, как лось, риелтор рухнул на пол, опрокинув стойку с декоративными подсвечниками.
— Черт! — пробормотал я, присаживаясь рядом на коленки. Приложил ухо к груди, попробовал пульс. Сердце билось мерно и размеренно, словно риелтор спал сном младенца. — Рома! Рома! Роман! — похлопал я его со всей силы по щекам. Ресницы мужчины задрожали, и он открыл глаза, нелепо разглядывая меня, зависшего над ним с самым обеспокоенным видом.
— Что со мной произошло? — спросил он, почесывая ушибленный затылок. — Как я оказался на полу?
Риелтор встал а колени, а потом с моей помощью и на ноги. Отряхнулся.
— Что случилось? — снова задал он вопрос. Ну не говорить же ему правду? Все равно ведь не поверит? Или это он так искусно притворился, чтобы я со своими расспросами отстал от него? Но на притворство это было не похоже, скорее на магию, которой его бахнули по голове, отбив все воспоминания об убийствах в Шаровском замке, обезопасив себя от нежелательного свидетеля. Я попытался почувствовать близость врага, но стены оставались глухи. Сквозь их почти двухметровую толщину не пробивалось ни капли энергетики. Сразу вспомнились слова Мишки на входе про зло, которому мы не интересны, и его лаконичное уточнение «пока».