— Это похоже на религиозную проповедь, — сказал Амаса. — Но я уже много лет назад порвал с религией.
— Говоришь, порвал с религией? Да есть ли религия в нашем мире, если в его сердце обитает дракон?
Амаса заколебался. Часть его — та, которую он привык называть разумом, — велела не обращать внимания на болтовню старика и идти дальше. Но Амаса давно перестал прислушиваться к разуму. К тому же большинство людей стоило бы называть «двуногими, лишенными перьев», а не «разумными животными». У Амасы нещадно болела голова, гудели ноги, горели запекшиеся губы. Он протянул старику флягу, а затем, поразмыслив, отдал ему и сумку.
— Разве там нет ничего ценного для тебя? — удивился старик.
— Нет. Возьми ее, а я хочу спать, — сказал Амаса.
Старик кивнул.
Они уснули и проспали до тех пор, пока на востоке не взошла яркая луна, предвещавшая близкий рассвет. Амаса проснулся первым и стал ворочаться с боку на бок; это разбудило старика.
— Ты уже собрался уходить? К чему такая спешка?
— Расскажи мне про Иерусалим.
— А что тебя интересует, друг? История? Мифы? Современность? Стоимость проезда в общественном транспорте?
— Почему город скрыт от обычных взоров?
— Чтобы его не нашли.
— Тогда зачем ключи, с помощью которых можно туда проникнуть?
— Чтобы найти вход в город. Не понимаю, зачем спрашивать о том, что само собой разумеется?
— Кто построил Иерусалим?
— Люди.
— Зачем они это сделали?
— Чтобы человечество не исчезло.
Амаса кивнул. Наконец хоть какой-то намек на здравый смысл.
— Но что за враг угрожает Иерусалиму, заставляя его прятаться?
— Друг мой, ты не понимаешь. Иерусалим как раз для того и построили, чтобы враг не вырвался за его пределы. И старый, и новый Иерусалим строились, чтобы запереть дракона в сердце мира.
Старик говорил напевно, словно сказочник. Амаса снова лег и слушал его, следя за движением луны. Луна по левую руку от Амасы медленно плыла вверх.
— Люди прилетели сюда на кораблях, которые умели преодолевать пустоту ночи, — говорил старик.
Амаса вздохнул.
— Наверное, ты и сам это знаешь?
— Старик, давай без дураков. Расскажи мне про Иерусалим.
— Разве книги и учителя не поведали тебе, что когда наши далекие предки прилетели на эту планету, она была не пустой?
— Послушай, давай без сказок, прошу тебя. Я хочу услышать простой и ясный рассказ. Без мифов, без магии. Только правду.
— Сколь незатейлива твоя вера, — вздохнул старик. — Тебе нужна правда? Что ж, слушай правду, и пусть она пойдет тебе во благо. Здешний мир был покрыт лесами, и в них жили существа, которые спаривались с деревьями и черпали от них силу. Они и сами очень походили на деревья.
— Могу себе представить.
— Когда прилетели наши предки, здешние, похожие на драконов, существа, жившие среди деревьев, испугались космических кораблей. В огне, вырывающемся из сопел, они учуяли смерть. Эти существа вовсе не были пугливыми зверьками; то, что они умели, нашим предкам казалось чудесами. Иначе, чем магией, это не назовешь. Драконы, жившие среди листвы, обладали знаниями, о которых наши предки и понятия не имели, зато у наших предков были знания, совершенно неведомые драконам. Здешние существа просто не нуждались в подобных знаниях, тут люди превосходили их, потому что умели применять дефолианты.[6]
— Выходит, наши предки погубили деревья.
— Да, но потом повсюду выросли новые леса. Там, где раньше они были не очень густы, они возрождались быстрее — теперь это населенные места. Но здесь… Раньше тут не было никакой пустыни Махирус, а рос диковинный лес. Деревья в нем были невероятно высоки, а чаща так густа, что под ее пологом не выживали ни кустарники, ни трава. Когда дефолианты погубили деревья, некому стало удерживать почву; дожди вымывали ее, она стала сползать на равнины Ездраэлона. Поэтому там сейчас такие плодородные земли, а здесь не осталось ничего, кроме песка.
— Я просил рассказать про Иерусалим, — напомнил Амаса.
— Поначалу Иерусалим возник, как научный форпост. Там жили ученые, изучавшие драконов — маленьких коричневых бестий. Дефолианты косили драконов тысячами, и говорили, будто они умирают не от самих дефолиантов, а от отчаяния. Уцелевшие драконы спрятались среди камней, и людям никак было не извлечь их оттуда. Ученые в Иерусалиме остались без дела, и этот город стал городом наслаждений. В таком захолустье были позволительны любые грехи, ведь даже Бог их здесь не замечал.
6
Химические препараты, вызывающие опадание листьев растений и применяемые обычно для ускорения созревания хлопчатника и облегчения его машинной уборки.