– Вижу термос, – сказала она. – Его надо достать и вымыть?
Он засмеялся, как будто она сказала невесть что смешное.
– Не надо его мыть. И открывать не надо. Это не термос, это действительно контейнер. Емкость, в которой мы перевозим сапфиры. Я вчера забрал их с завода и не успел отвезти по нужному адресу. Но негоже им валяться на полу. Этот контейнер тянет тыщ на пять баксов, так что я тебя очень прошу, отнеси его в мою спальню. Идешь?
– Иду-иду, – чуть сварливо сказала Дина, которой, во-первых, было страшно держать в руках подобную ценность, а во-вторых, отчего-то неловко было переступать порог Бориной спальни. – Все, пришла.
В спальне царил образцовый порядок. Широкая, чуть ли не трехспальная кровать, при виде которой Дина почувствовала, что краснеет, застелена шелковым покрывалом, да так ровно, что ни морщинки. На стульях ни одной впопыхах забытой вещи, створки шкафов закрыты, шторы раздвинуты, а на стоящем в углу столе ни пылинки, ни соринки, ни бумажки. Сама Дина не могла похвастаться подобным порядком в собственной квартире, а уж для одинокого холостяка комната выглядела и вообще фантастически. Уникальный человек Борис Посадский. Уникальный.
– Так, открывай левую дверцу шкафа, там на самой нижней полке увидишь сейф, – командовал тем временем голос в трубке.
В шкафу царил тот же образцовый порядок, что и во всей комнате. Вещи лежали ровными стопками, словно в фешенебельном магазине. У самого пола Дина действительно увидела встроенный в шкаф металлический сейф.
– Так, я у цели, – сказала она.
– Отлично, набирай комбинацию цифр.
– Какую комбинацию?
– Ту, что я тебе сейчас продиктую, – он снова засмеялся, и Дина почувствовала себя совсем тупой. – Один, пять, один, один, один, девять, восемь, ноль.
Кажется, он диктовал дату своего рождения, и Дина с неким превосходством вдруг подумала, что это совсем неправильно. Злоумышленники, появись у них желание ограбить директора завода Посадского, наверняка знали бы дату его рождения.
Сейф мягко чпокнул, открываясь, и Дина засунула туда контейнер, не глядя, что еще лежит внутри. Больше всего на свете она боялась быть обвиненной в том, что посягает на чужое пространство. Впрочем, кажется, сейф был пустым.
– Все, я положила, можно закрывать?
– Ага, – ответил Борис. – Только не трогай цифровую панель на внутренней стороне дверцы. Если ты это сделаешь, код изменится. Все, спасибо за помощь.
В трубке запищали гудки, и Дина осталась в одиночестве стоять у открытого шкафа. Снова нагнувшись к сейфу, она, словно движимая какой-то странной силой, начала быстро нажимать кнопки на внутренней стороне дверцы. Те самые, которые Борис велел не трогать. Два, семь, ноль, три, один, девять, восемь, шесть. Дверца снова чпокнула, закрываясь, только теперь кодом служил день рождения самой Дины. Зачем? Она не знала.
Больше в спальне ей было делать совершенно нечего. Да и на работу пора собираться. Опоздать она не может. Пройдя по коридору, Дина снова оказалась в прихожей и взяла в руки портфель, чтобы убрать его в более подходящее место. Взгляд ее упал на вешалку с верхней одеждой. Здесь был ее пуховик, отсутствовало то пальто, в каком ходил Борис, зато висела его куртка, видимо, используемая реже, чем статусный кашемир, который Дина привыкла видеть на его плечах. Этим пальто, серым в елочку, длинным, мягким, чуть не бархатным на ощупь, Дина втайне любовалась все эти дни. Борис выглядел в нем очень солидно и статусно.
Впрочем, сиротливо висевшая на вешалке куртка тоже была не из дешевых. Темно-синий пуховик из плотной, явно качественной ткани со значком акулы на бирке. Где-то Дина уже видела такой, причем совсем недавно. Она потянула за рукав и прочитала красиво выписанные вязью слова «PAUL&SHARK».
Ну да, конечно. Именно такой логотип был на куртке Павла Попова, которую Дина видела сначала валяющейся в купе, а потом в подъезде. Борина куртка вообще была точно такой же. И по фирме, и по ткани, и даже по цвету. От этого открытия Дине стало нехорошо.
Вчера в подъезде Бориса Посадского, куда он возвращался с работы, имея в портфеле искусственные сапфиры на сумму в пять тысяч долларов, был убит человек примерно того же возраста и телосложения, одетый к тому же в точно такую же куртку, как у Бориса. Это не могло быть простым совпадением.
Дина вытащила из кармана джинсов телефон и набрала его номер.
– Слушай, мне уже не очень удобно говорить, – услышала она в трубке голос, к которому за два с половиной дня успела привыкнуть. – Если ничего не случилось, то я тебе позже перезвоню.