— Хочу подчеркнуть следующее, — снова заговорил Г. М. — Хелен Лоринг исчезла намеренно, по собственной воле, и вернется точно таким же образом. Бронзовая лампа имеет к этому не больше отношения, чем мой левый ботинок.
Что-то — возможно, шумный выдох — заставило Кита взглянуть направо. Там стоял Сэнди Робертсон, а рядом с ним — Алим-бей.
Даже если бы фотографии Алим-бея не публиковали так часто в газетах, Кит узнал бы его по красной феске на голове. Фигура прорицателя выглядела еще более долговязой в коричневом костюме, подчеркивающем нездоровый цвет его лица. Блестящие черные глаза словно вылезали из орбит. Алим-бей молчал, но кадык на его шее судорожно подергивался. Внезапно он поднял руку, растопырив пальцы, как когти.
Ибо Г. М., рассеянно склонившись вперед, стряхнул пепел сигары в бронзовую лампу, словно в пепельницу.
— Так я оценил ситуацию по возвращении в Англию. Девушка придумала какой-то трюк и, возможно, попытается его проделать. Если мое предположение справедливо, как я уже говорил вам, прибыв сюда, то все должно быть в порядке. Но я не был в этом уверен на сто процентов.
Он сердито посмотрел на слушателей:
— Полагаю, в каждом из нас таится определенное количество суеверий, заставляющих думать: «Это невозможно, но что, если…» Меня тревожил тот же вопрос. Поэтому, когда мне сообщили в отеле «Семирамида», что Хелен Лоринг только что отправилась в Северн-Холл, я приехал сюда вслед за ней в четверг вечером.
Меня не поразило, когда Кит Фэррелл сказал, что девушка исчезла. С другой стороны, меня удивили обстоятельства ее исчезновения. Внешне это выглядело настоящим чудом.
Понимаете, я искрение одобрял намерения Хелен, если это в самом деле был задуманный ею трюк, и не хотел расстраивать ее планы, болтая лишнее. Поэтому прежде всего решил связаться по телефону с лордом Северном.
Надеюсь, вам ясны причины? У лорда Северна слабое сердце, он и без того неважно себя чувствовал и пребывал в угнетенном состоянии — я вскоре к этому вернусь. Девушка очень любила отца. Казалось невероятным, что она решила проделать фокус, выглядевший так, будто ее испепелила магическая молния, не предупредив его о своей затее. В противном случае такая новость могла убить старика.
В Лондоне у Хелен было достаточно времени, чтобы отправить письмо авиапочтой. Она могла либо объяснить свою грандиозную идею, либо просто написать: «Что бы ты ни услышал, не волнуйся. Я собираюсь проделать трюк, который развеет миф о проклятии». Мне казалось, что, поговорив с лордом Северном, мы многое узнаем только по его голосу и по его реакции на новости.
Одри Вейн зашевелилась на стуле.
— Так вот оно что! — воскликнула она.
— Да, девочка.
— Но…
— Может быть, вы соизволите заткнуться и позволите мне продолжить? — сурово осведомился Г. М.
— Хорошо, простите.
— Тем временем, — возобновил повествование Г. М., — я задал ряд вопросов Бенсону в комнате девушки. И чем больше я спрашивал, а он спокойно и вежливо отвечал, тем сильнее я убеждался в двух вещах — что это трюк Хелен Лоринг и что Бенсон — ее сообщник.
— Бенсон?! — воскликнула Одри.
Все посмотрели на дворецкого.
На лице Бенсона, спокойно стоящего за стулом Г. М., играла блаженная улыбка. Казалось, он считает себя посторонним. Дворецкий ограничился тем, что склонил голову и произнес:
— Очень хорошо, сэр.
— Во-первых, — продолжал Г. М., — Бенсон — старый семейный слуга. Хелен много о нем рассказывала. Во-вторых, Бенсон специально ездил в Лондон, чтобы повидать ее. В-третьих, Бенсон явно что-то знал об исчезнувшей картине восемнадцатого столетия. В-четвертых, Бенсон намеренно задержал миссис Помфрет в буфетной на две минуты, когда та хотела бежать, чтобы приветствовать возвратившуюся леди Хелен…
Дворецкий кашлянул.
— Это было необходимо, сэр.
— В-пятых, — сказал Г. М., — кто-нибудь из вас помнит о вазе с нарциссами?
— Я, — отозвался Кит Фэррелл.
— Первое, что я увидел, заглянув в гостиную Хелен Лоринг в четверг вечером, была ваза со свежими цветами на столе. В то же время Бенсон — единственный, кто знал о намерениях Хелен, — клялся, что не ожидал ее прибытия еще по крайней мере неделю. Но вы не станете выставлять на стол свежие цветы и тем более собирать их под дождем — как сделал Бенсон, о чем я узнал позднее, — если не уверены, что хозяйка вот-вот должна вернуться. Мне это показалось серьезной оплошностью.
— Боюсь, сэр, — вздохнул Бенсон, — что так оно и было.
Г. М. бросил на него грозный взгляд.
— Наконец, в тот же вечер Кит Фэррелл поговорил по телефону с Сэнди Робертсоном и лордом Северном, находившимися в каирском отеле. Я слушал разговор, и он окончательно убедил меня в правильности моих выводов. Ни один любящий отец — тем более больной и нервный — не станет так реагировать на исчезновение дочери, как это сделал лорд Северн, если только он не знает, что это ложное исчезновение. «Здравствуй, Кристофер, — передразнил Г. М. — Мистер Робертсон очень расстроен. Не могу понять, что случилось с Хелен, но не стану волноваться раньше времени». Все это произносилось веселым голосом, словно речь шла о пикнике. Если помните, в конце он не выдержал и расхохотался в телефонную трубку. — Г. М. посмотрел на Сэнди: — Это напугало вас?
Сэнди, чей взгляд становился все более понимающим, потер подбородок и энергично кивнул.
— Чертовски напугало, — признался он. — Я не мог понять, что происходит со стариком. Черт возьми, он не рассказал даже мне!
— И это, — продолжал Г. М., — убедило меня в правильности моей теории. Лорд Северн мог точно не знать, в чем состоит трюк, но его, безусловно, предупредили и…
— Если он этого не знал, — прервал Мастерс, с трудом сдерживавшийся, — то мы и подавно не знаем. Спрашиваю в последний раз, сэр: как исчезла девушка?
— Мы как раз к этому подходим, — успокоил его Г. М.
— Даже учитывая все, сказанное вами, и то, что Бенсон был сообщником… — Мастерс бросил на дворецкого убийственный взгляд. — Ведь не он устроил ее исчезновение?
— Разумеется, нет.
— Тогда это ничего не объясняет! Каким образом я, дважды обыскав дом — в четверг вечером и прошлой ночью, — не обнаружил девушку, даже зная, что она находится здесь?
Г. М. затянулся и медленно выпустил дым, словно обдумывая все аспекты проблемы.
— А вы уверены, Мастерс, что узнали бы ее, если бы увидели?
— Что-что, сэр?
Г. М. повторил вопрос. Напряжение на террасе достигло апогея. Кит заметил, что даже Джулия Мэнсфилд вцепилась в подлокотники плетеного стула. Что касается Алим-бея, чьи красная феска и побледневшая физиономия вырисовывались на фоне голубого неба, то он до сих пор не проронил ни слова.
— Узнал бы? — переспросил Мастерс. — Что вы имеете в виду? Вы сами говорили, что я видел множество газетных фотографий леди Хелен.
— Ага! Вот мы и добрались до этого!
— До чего?
— До того, — ответил Г. М., в очередной раз стряхивая пепел в бронзовую лампу, — что ставило меня в тупик до пяти часов вчерашнего вечера, когда мой добрый старый альбом вырезок и многозначительные замечания Бенсона раскрыли тайну. Хелен Лоринг не фотогенична.
— Ну и что?
— А то, сынок, что, как сказал Бенсон, фотографии либо уродуют ее, либо делают неузнаваемой. Смысл этого замечания едва не ускользнул от меня, так как я сосредоточился на более важных вещах — моих собственных фотографиях. Но через минуту я наткнулся на снимок, где мы с Хелен Лоринг стоим на вокзале в Каире, и понял, что это правда, Мастерс. Девушку не мог узнать тот, кто ни разу не видел ее во плоти. Тогда облака рассеялись, и засияло солнце.
Г. М. поднялся и осторожно положил сигару на край стола, чтобы она не прожгла скатерть. Он стояла перед бронзовой лампой в позе пророка.
— Теперь я произнесу заклинание!