Она подлетела к мужу и обняла его, после чего указала на Киру, Сивея и Элара:
— Видишь, судьба сама послала к нашему порогу этих добрых лекарей! Они уже осмотрели Мартина и ухаживают за ним.
Ремун недоверчиво покосился на гостей, которые учтиво поклонились ему.
— А я никого не нашел. Куда я ни шел, все лекари уже покинули деревни и отправились в большие города, — проворчал мужчина, ероша седую шевелюру.
— Не тревожься, добрый Ремун, — влез в разговор Сивей. — Твой сын перенес жар, но мы сумели стабилизировать его состояние. К утру он полностью оправится.
Услышав эти слова, плечи Ремуна будто расправились, будто упав с них невидимая ноша.
— Хвала небесам, что вы явились как раз вовремя! — Он с глубоким поклоном обратился к путникам. — Примите нашу искреннюю благодарность и гостеприимство!
Эльза принялась хлопотать, накрывая на стол для позднего ужина и расспрашивая гостей об их странствиях. Ремун же присоединился к Элару, с любопытством разглядывая нежданных гостей, Сивей решил, что пора представиться.
— Позвольте представиться, добрые люди, — заговорил он, когда Ремун устроился напротив Элара. — Меня зовут Сивей, а это моя… супруга Кира.
Стоило этому имени слететь с его уст, как выражения лиц Эльзы и Ремуна разом переменились. Румянец сбежал с щек матери, а отец поник, будто на плечи его обрушился невидимый груз. Кира с замиранием сердца наблюдала, как воспоминания о чем-то болезненном, связанном с ее именем, пробудили муку в душах родителей.
Заметив резкую перемену в лицах Эльзы и Ремуна после того, как Кира назвала свое имя, Элар озадаченно нахмурился:
— Что-то случилось? Вы вдруг так побледнели…
Эльза судорожно вздохнула. Ладонь предательски задрожала, когда она попыталась промокнуть глаза уголком фартука.
— Это имя… Кира… — пролепетала она, бросив умоляющий взгляд на мужа, будто ища в нем поддержки. — У нас… У нас когда-то была дочь с таким же именем.
Ремун кивнул, его грубые черты исказились от душевной боли.
— В ночь своего восемнадцатилетия она… бесследно исчезла. Мы искали ее повсюду, но ни единой зацепки, ни следа. Будто растворилась, как туман под солнцем.
Рука мужчины судорожно сжалась в кулак.
— Уже без малого семь лет прошло, а мы все никак не можем смириться. Наша Кира… наша девочка…
Голос Ремуна сорвался. Он закашлялся, будто вдохнул слишком много горького дыма. Эльза бросилась к нему, прижимаясь виском к его плечу и роняя первые слезы.
В этот момент Киру захлестнуло чувство вины. Она до боли закусила губу, сдерживая порыв немедленно открыть правду, заверить родителей в том, что их дочь жива и здесь, перед ними. Но что-то удержало девушку на месте.
Сивей ободряюще сжал ее ладонь, беззвучно шепча: "Не сейчас, выбери верный момент…" Элар же предпочел оставить родителей Киры наедине с их болью, учтиво склонив голову и не произнося ни слова.
Остаток ужина прошел в гнетущей тишине. Кира лишь изредка бросала украдкой взгляды на опечаленных Эльзу и Ремуна, погруженных в свои воспоминания о пропавшей дочери. В ее сердце все сильнее разрасталась тревога. Что-то здесь было неестественным.
Покончив с поздней трапезой, три путника ненадолго удалились в отведенную им для ночлега комнату.
— Ребята, здесь определенно что-то не так, — озвучила свои опасения Кира, стоило двери за ними захлопнуться. — Разве возможно, чтобы мои родители совсем не помнили, что со мной случилось? Будто из их памяти полностью стерли все воспоминания обо мне?
Сивей обеспокоенно нахмурился:
— Это может быть делом рук магов Цитадели. Стереть целый пласт воспоминаний из разума сразу двух людей — задача не из легких. Возможно, за твоими родителями по-прежнему ведется слежка.
— Но зачем кому-то понадобилось делать это? — Элар недоуменно пожал плечами.
Повисла гнетущая тишина, во время которой друзья переваривали эту недобрую мысль. Кира сжала виски ладонями, пытаясь совладать с захлестнувшим ее чувством вины.
— Ради безопасности родителей и нашей маскировки… — Она тяжело сглотнула, подняв глаза на Сивея и Элара. — Мы не должны открывать им правду. По крайней мере, пока не узнаем правду.
Юноши кивнули, принимая тяжелое решение Киры, как бы болезненно оно ни было для нее самой. Осторожность сейчас главный приоритет.
— Завтра мы покинем деревню, — произнес Сивей. — И отправимся дальше, в Заснеженные Пики. Хотя неизвестно, что нас там ждет.
На следующее утро, когда они завтракали вместе с родителями Киры, атмосфера была уже более непринужденной. Мартин, мальчик, которого Кира вместе с Сивеем исцелила прошлым вечером, уже чувствовал себя значительно лучше и присоединился к ним за столом.