— Элар! — Кира бросилась вперед и крепко обняла его, сдерживая рвущиеся наружу слезы радости. — С тобой все хорошо? Что произошло?
Элар чуть поморщился от ее объятий, но все же обнял ее в ответ, кивая Сивею.
— Я цел и почти невредим, друзья. Просто немного ушибся, ничего страшного, — он благодарно сжал ладонь Сивея.
Освободившись от объятий Киры, Элар удобно умостился в кровати. Кира и Сивей подтащили свои импровизированные лежбища поближе, терпеливо ожидая его рассказа. Сейчас самое главное — выяснить, что за сила учинила такой разгром в их доме. И остановить ее, пока она не натворила новых бед.
Элар обвел задумчивым взглядом лица встревоженных друзей и заговорил:
— То, что произошло вчера в оружейной, едва не стоило мне жизни. И я до сих пор не могу объяснить, с чем мы столкнулись.
Сивей хмуро кивнул, призывая Элара продолжать.
— Как вы знаете, я последнее время тренировал Огонька, в зале недалеко от оружейной — Элар опустил взгляд, словно ему было стыдно за свои слова. — Мы услышали странный шорох, будто кто-то ходил неподалеку. Я предложил пойти и проверить источник звука. Потому что знал, что вы в такое время всегда спите.
Элар прикрыл глаза, снова переживая те ужасные события.
— Войдя в оружейную, я сразу понял, что что-то не так. Стояла гробовая тишина, но в то же время ощущалось какое-то жуткое присутствие, от которого по спине бежали мурашки. А потом все случилось слишком быстро…
Голос Элара упал до шепота:
— Откуда-то вынырнула тень, прозрачная, но при этом четко осязаемая. Я даже сообразить ничего не успел, как она стремительно метнулась в мою сторону. Но Огонек… этот безрассудный лис бросился ему наперерез, загородив меня собой. И в следующий миг тень просто… впиталась в него!
Кира не смогла сдержать вскрик ужаса, прикрыв рот ладонью. Сивей нахмурился еще сильнее.
— Что это была за тварь? Ты смог рассмотреть?
Элар лишь покачал головой, его лицо исказила гримаса боли.
— Я ничего не успел разглядеть. Но стоило тени поглотить Огонька, как его тело вспыхнуло ярчайшим пламенем, а потом… он взорвался. — Элар запнулся, шумно сглатывая. — Этот взрыв был такой мощи, что меня просто отбросило к противоположной стене. Дальше я ничего не помню…
В комнате повисла гнетущая тишина, которую нарушали лишь сдавленные всхлипы Киры.
— Это моя вина, — пробормотал сквозь стиснутые зубы Элар. — Я не должен был брать его с собой. Но я и подумать не мог, что…
— Не смей вини себя, брат, — оборвал его Сивей, крепко сжимая плечо Элара. — То, что произошло — ужасная трагедия. Но сейчас важнее выяснить, что это была за тварь. И покарать ее, прежде чем она причинит новый вред.
Кира сидела неподвижно, погруженная в пучину горестных раздумий. Утрата Огонька сжимала ее сердце ледяными тисками горького сожаления. Этот отважный огненный лис для всех них стал куда больше, чем просто чудесным существом — он был другом, частью их семьи.
Внезапно глаза Киры расширились, будто она сделала важное открытие. Она вскочила на ноги так резко, что ее меч со звоном выпал из ослабевших пальцев на пол. Сивей и Элар разом вздрогнули и повернулись на шум.
— Кира? Что стряслось? — встревоженно вопросил Сивей, окидывая её взглядом.
— Я вспомнила… — Кира приложила ладонь ко лбу, силясь сосредоточиться. — Когда-то давным-давно я изучала один древний фолиант. В нем говорилось о природе огненных духов, что они… не умирают в привычном для нас смысле. А ведь наш Огонек был одним из них, а не простым лисом!
Элар и Сивей уставились на Киру с изумлением и недоумением.
— Что ты хочешь этим сказать? — хмуро нахмурился Элар.
— Разве мы не предполагали, что Огонек на самом деле мог быть духом стихии огня, воплотившимся в облике лиса? — Кира сделала паузу, давая товарищам время осмыслить ее слова. — В той книге как раз и писалось о существах его породы. О том, что они не могут умереть окончательно, а лишь перерождаются вновь!
Глаза Сивея расширились, когда до него дошел смысл слов Киры:
— Так ты хочешь сказать, что если Огонек и вправду был огненным духом, то после того ужасного взрыва он мог не исчезнуть бесследно, а лишь обрести новую форму существования?
Элар судорожно сглотнул, сжимая кулаки до хруста костяшек:
— Значит… Огонек возможно когда-нибудь вернется? Переродится заново?