Мой муж оказался в детском доме в возрасте десяти лет, когда его мать лишили родительских прав. Отца он никогда не знал, а мать была законченной алкоголичкой, которая издевалась над собственным сыном. Миша редко рассказывал о том периоде своей жизни, но долгие годы его мучили кошмары, не дававшие ему покоя. Михаил ненавидел собственную мать. Именно поэтому после свадьбы не я взяла его фамилию, а он мою. Так он и стал Поляковым Михаилом Петровичем.
Я же попала в детдом, когда мне исполнилось семь. Я только пошла в первый класс, когда узнала, что мои родители разбились на машине. Родственников у меня не было. Поэтому я оказалась никому не нужной сиротой.
Детский дом свел нас. Трое никому не нужных людей стали нужными друг для друга. Мы обрели семью.
— Десять лет! Вы женаты уже десять лет! Я так рада за вас! Желаю, чтобы вы прожили в браке еще не один десяток замечательных лет. Будьте счастливы, мои родные!
Маринка с блестящими от слез глазами держала в руках бокал шампанского. Ее тост тронул до глубины души.
— Спасибо, дорогая, — с улыбкой сказала я.
— Ты сегодня потрясающе выглядишь!
Горячий шепот обжег мое ухо. На комплимент мужа я улыбнулась и нежно поцеловала дорогого супруга.
— Люблю тебя, — прошептала я, стоило мне только оторваться от манящих губ.
— И я люблю тебя, моя дорогая. Жить без тебя не могу.
Сейчас мне двадцать восемь лет. Часть жизни уже прожита, и с гордостью могу сказать, что я, Полякова Лилия Владимировна, поистине счастливая женщина. У меня есть любимый муж, шестилетний сын и подруга, которая никогда не бросит в беде. Что еще нужно для счастья?
После ресторана мы решили не вызывать такси, а пройтись до дома пешком. Погода была сегодня отличная, поэтому нам захотелось прогуляться.
— Маринка, ты сегодня к нам?
— А я вам не помешаю? – хитро прищурившись и окинув нас с мужем взглядом, спросила она.
— Нет, тетя Марина! Оставайтесь, конечно, а я вам покажу свои новые рисунки.
Максим с самого раннего детства был привязан к Марине, которая в нем души не чаяла. Будучи его крестной матерью, моя подруга с гордостью несла это звание. Она никогда не прекращала холить и лелеять моего Максима и заботилась о нем, как о собственном сыне.
— Глупости, — махнула я рукой на Маришку. – В нашем доме тебе рады всегда.
Вот такой дружной компанией мы и направились в сторону дома. Вечером стало немного прохладнее, но это нам совершенно не мешало.
— Папа, я хочу мороженого!
— Максим, мы ведь только из ресторана, — покачал головой Миша.
— Ну ма-а-ам! Можно мне еще мороженого?
Глядя в умоляющие глаза сына, я не могла ему отказать, и он, проказник, это знал.
— Дорогой, сегодня праздник. Давай немного побалуем нашего сына?
— Ура-а-а!
Радостно взвизгнув, Максим побежал к круглосуточному магазину, мимо которого мы проходили.
— Мы быстро, — шепнул муж. Оставив быстрый поцелуй на моих губах, он направился вслед за сыном.
— Тебе очень повезло с ними.
— А тебе когда повезет?
Мы с Мариной были одного возраста. Только ей так и не удалось создать семью. Моей подруге просто катастрофически не везло на мужчин. У нее было множество разных отношений, которые с большой натяжкой можно было назвать серьезными.
— Знаешь, я давно хотела тебе рассказать, что…
Однако подругу прервал неожиданный телефонный звонок, на который она сразу ответила. Услышав знакомый заливистый смех сына, я перевела взгляд на Мишу и Максима, покидавших магазин с несколькими рожками мороженого. Они о чем-то весело переговаривались и, помахав рукой, направились в мою сторону.
Переведя взгляд на Марину, я увидела, что та, ступив на «зебру», с кем-то увлеченно говорит по телефону и не замечает машину, которая неожиданно на огромной скорости вынеслась из-за поворота.
Все произошло слишком быстро. Стремительно рванувшись с места, я успела лишь оттолкнуть Марину, а сама от удара уйти не успела. Резкий визг тормозов. Удар. Кажется, я слышала крик мужа, различала, как плачет Максим, только ничего не могла поделать. Тьма окончательно забрала меня в свои объятия.