– Вряд ли кто из здешних с ней встречался, – закончил он, – ну, конечно, кроме Мери Нуньес.
– Мери у них работает? – спросил помощник шерифа.
– Да. В чем дело, Бен? Там что-то случилось?
– Он ночью упал со скалы, а она уехала и никому ничего не сказала.
Дебро присвистнул.
Ролли пошел в дом, звонить шерифу. Я остался на дворе с Дебро в надежде вытянуть из него что-нибудь еще – на худой конец, его мнение. Но ничего, кроме удивленных восклицаний, не добился.
– Сейчас пойдем поговорим с Мери, – сказал помощник шерифа, вернувшись во двор; а потом, когда мы ушли от Дебро, пересекли дорогу и через поле направились к купе деревьев:
– Странно, что ее там не было.
– Кто она?
– Мексиканка. Они все там в низине живут. Муж ее, Педро Нуньес, отбывает пожизненное в Фолсоме за убийство бутлегера Данна – это было при ограблении, два-три года назад.
– Здесь убил?
– Ага. В бухточке под домом Тукера.
Мы прошли под деревьями и спустились по склону туда, где вдоль ручья выстроились пять хибар, формой, размером и суриковыми крышами напоминавших товарные вагоны, – каждая со своим огородиком. Перед одной, на пустом ящике из-под консервированных супов, нянча смуглого младенца, сидела с кукурузной трубкой в зубах расплывшаяся мексиканка в розовом клетчатом платье. Между домами играли оборванные, грязные дети, драные грязные дворняги помогали им шуметь. На одном огороде смуглый мужчина в некогда синем комбинезоне едва шевелил мотыгой.
Ручей мы перешли по камням; дети, перестав играть, наблюдали за нами. Навстречу нам с лаем бросились собаки и рычали, тявкали вокруг, пока кто-то из ребят их не прогнал. Мы остановились перед женщиной. Ролли улыбнулся младенцу и сказал:
– Ишь, здоровенный какой негодяй растет!
Женщина вынула трубку изо рта, чтобы пожаловаться:
– Животиком мается все время.
– Тц, тц, тц. Где Мери Нуньес?
Чубук показал на соседнюю хибарку.
– Я думал, она работает у этих, в доме Тукера, – сказал Ролл и.
– Иногда, – безразлично отозвалась женщина.
Мы подошли к дому. В дверях появилась старуха в сером халате и глядела на нас, размешивая что-то в желтой миске.
– Где Мери? – спросил помощник шерифа.
Обернувшись, она сказала что-то кому-то в доме и отошла в сторону, уступая место в дверях другой женщине. Эта другая оказалась невысокой и плотной, лет тридцати или чуть больше, с умными черными глазами и широким плоским лицом. Она стягивала на груди темное одеяло, свисавшее до полу.
– Здравствуй, Мери, – приветствовал ее помощник шерифа. – Ты почему не у Картеров?
– Нездоровится, мистер Ролли. – Она говорила без акцента. – Знобит... дома сегодня сижу.
– Тц, тц, тц. Нехорошо. Врач тебя смотрел?
Она сказала, что нет. Ролли сказал, что надо показаться. Она сказала, что врач ей не нужен: ее часто знобит. Ролли сказал, что, может, оно и так, но тогда тем более надо показаться: лучше не рисковать и следить за своим здоровьем.
Да, сказала она, но врачи так дерут – мало того, что болеешь, еще им платить. Он сказал, что в конце концов без врача болезнь обойдется дороже, чем с врачом. Я уже стал думать, что это у них на весь день, но Ролли все-таки перевел разговор на Картеров и спросил у женщины, как она там работала.
Она сказала, что нанялась к ним две недели назад, когда они сняли дом. Ходила туда к девяти – раньше десяти они не вставали, – стряпала, убирала, а уходила вечером, вымыв посуду после обеда, – обыкновенно в половине восьмого. Известие о том, что Коллинсон (которого она знала как Картера) погиб, а его жена уехала, кажется, было для нее неожиданным. Она сказала, что вчера вечером Коллинсон отправился гулять один. Это было около половины седьмого, – пообедали вчера почему-то раньше. Сама она ушла домой в начале седьмого, а миссис Картер читала книгу на втором этаже.
Мери Нуньес не могла или не хотела сообщить ничего такого, что объяснило бы мне тревогу Коллинсона. Она твердила, что ничего о них не знает, только миссис Картер непохожа была на счастливую женщину, совсем непохожа. Она, Мери Нуньес, слава Богу, сама обо всем догадалась: миссис Картер любит кого-то другого, но родители выдали ее за Картера; этот другой, конечно, и убил Картера, а миссис Картер с ним сбежала. Иных оснований для этого вывода, кроме ее женской интуиции, у Мери не нашлось, поэтому я спросил о гостях Картеров.
Она сказала, что никаких гостей не видела.
Ролли спросил, ссорились ли Картеры. Она сказала было: «Нет», – но сразу спохватилась: ссорились часто и отношения у них были плохие. Миссис Картер не нравилось, когда муж был с ней рядом, и она несколько раз говорила – Мери это слышала, – что если он не оставит ее, она его убьет. Я попытался выяснить подробности и спросил, что было поводом для этих угроз и как именно выражалась миссис Картер, но Мери ничего не могла ответить. Определенно она помнила только одно: миссис Картер угрожала убить мистера Картера, если он не уедет.