— Ты его испортил!
Женщина вышла из кустов. Она была в тунике из шкур зверей, что закрывала ее почти до колен, огненно-рыжие волосы ее были обрезаны у плеч. Плотные сапоги доходили почти до колен, пряжки были из кости.
Черная краска покрывала лицо женщины опасным узором. Ее глаза от этого выделялись, зубы казались острыми. Краска извивалась на ее голых руках, Каэл видел там и мышцы.
В сжатом кулаке она несла серьезного вида топор. Странное оружие с костяной основой. Каэл присмотрелся, но был уверен, что лезвие топора было из золота.
А потом он увидел красную рябь на его поверхности и побелел.
— Это…?
— Поймала! — закричала женщина. Ее сапоги громко топали по камням, пока она шла к трупу медведя. Она вырвала стрелу из его пасти и уставилась на нее. — Одна из деревянных птиц… — она направила окровавленный наконечник на грудь Каэла. — Ты сражаешься за Человека волков?
Каэл не знал, о ком она.
— Я…
— Отвечай!
— Пытаюсь! — рявкнул он.
— Слишком много криков! — простонал Бейрд. Его узловатые ладони прижались к ушам. — Сначала медведь, теперь Судьба послала гарпию с вершин деревьев пытать нас!
Женщина направила стрелу на Бейрда.
— Что с ним такое?
— Слишком долго перечислять, — сказал Каэл. Он разглядывал женщину. Ее мех, волосы и завитки краски были словно из истории.
Погодите. Она была из истории.
— Ты из людей вершины? Одна из дикарей:
Амос рассказывал ему о дикарях. Это был клан шептунов, живший на вершине Беспощадных гор. Один из королей отправил их в Поляну давным-давно, чтобы избавить землю от монстров. Дикари прогнали монстров на вершину, где, по легенде, они сражались.
— Это опасные люди, — предупреждал Амос. — Вспомни это, если встретишь такого.
Он всегда хотел встретить дикаря, но не получалось: они почти не покидали вершину.
— Что ты делаешь так далеко?
— Не твое дело, — губы дикарки были сине-черными. Они скривились в ухмылке, она пронзила его взглядом. — Только посмотри на себя — тонкая одежда и нежная кожа.
— Нежная, — согласился Бейрд. — Как сугроб свежевыпавшего снега.
Каэл не думал, что это так. Он хотел сказать это, когда женщина перебила его.
— Вы не от Человека волков, это ясно, — она указала стрелой на его голову. — Ты явно с гор, но со странным оружием. Почему ты взбираешься, когда все спускаются?
— У нас дело в горах, — сухо сказал он.
Дикарка прищурилась.
— Какое?
— Мы пришли надрать зад испорченному Тэну, который так и напрашивается на драку, — Килэй появилась из-за деревьев и встала, скрестив руки, между ними. — Привет, Гвен.
Рот дикарки раскрылся.
— Невозможно.
Бейрд охнул так громко, что Каэл подпрыгнул.
— Тэн? Я слышал о Тэне? — он снял грязную сумку с плеч и начал неспешно рыться в ней. — О, Судьба, какое везение! У меня тут письмо для Тэна Эвана.
Каэл не понимал, кто умудрился доверить Бейрду письмо.
— Какое…?
— Агх!
Он развернулся от крика, увидел, как Гвен бежит к Килэй. Над ее головой был поднят золотой топор, точно сделанный из проклятия дракона. Каэл даже не успел подумать, он выпустил стрелу в лицо Гвен.
Она повернулась к стреле. Ее глаза сузились. Каэл видел, как древко дрожит в полете, видел, как стрела летит в точку между ее глаз. Гвен чуть подвинулась, и перья почти задели ее лоб, стрела пролетела мимо и вонзилась в дерево за ней.
— Хороший выстрел, — сказала она, пока он стоял, раскрыв рот. — Я попробую?
— Двигайся, Каэл!
Он услышал крик Килэй, увидел, как ее глаза расширились, а рука Гвен взметнулась. Но он не понимал, почему. Что могла сделать дикарка с одной стрелой?
Ответ он получил быстро.
Гвен метнула стрелу как копье, и она полетела с силой, словно ее выпустила тетива. Если бы он не был так потрясен, то мог бы уклониться. Но он успел только отодвинуться, и стрела вонзилась в его бедро.
Боль пронзила его. Он упал на пятую точку. Его пальцы разжались, он пытался ухватиться за что-то. Он смутно уловил стук лука по земле.
Стрела попала в его ногу, была в паре дюймов от толстой вены. Его плоть была разорвана вокруг древка, кровь текла постоянным ручейком. Черные точки вспыхивали перед глазами, угрожая утащить его во тьму.
Он сморгнул их и увидел, что Килэй и Гвен дерутся на земле. Кровь текла из рассеченной губы Гвен. Она прижала Килэй к земле, рука была над головой. Золотой топор впивался в бледную кожу ее горла.
— Килэй! — он перекатился, охнул от новой волны боли, долетевшей до черепа. Его лук был неподалеку. Он подтянул себя на локтях. Он тянулся к луку, пальцы задели потертую поверхность…
Толстый сапог опустился на его ладонь. Он прижимал его руку, но не давил. Каэл поднял голову и встретился с любопытным взглядом мальчика.
Мальчику было лет десять, он был в краске и мехах. Рыжие волосы были выстрижены полоской на середине его головы, как у барсука, а остальная часть была выбрита.
Золотой меч на его поясе был надколот во многих местах. Это был меч мужчины, он задевал бы землю, если бы кончик не был отломан. Одна из рук мальчика была привязана к груди бинтами.
Он почти не смотрел на окровавленную ногу Каэла, он кивнул на Килэй и Гвен.
— Поверь, туда лучше не лезть. Они своим сражением разравнивали холмы.
Каэл не успел обдумать это, Бейрд выбрался из своей сумки.
— Ах! Ага! Вот оно! — он победоносно помахал желтым свитком над головой. — Почти на двадцать лет опоздал, но все же. Прости, что не сказал раньше, юноша, — он повернулся к деревьям левее Каэла. — Я не знал, мог ли доверять тебе, а курьер должен защищать свое задание любой ценой! Теперь, если меня кто-то отведет к Тэну Эвану, я буду очень рад доставить это письмо.
Никто его не слушал. Гвен склонилась на Килэй, рычала неприятные слова ей на ухо. Мальчик прижимал сапогом ладонь Каэла, следя за их борьбой. Он улыбнулся, когда Килэй отдернула голову Гвен за огненные волосы.
Каэл не слушал бы даже без стрелы в ноге. Он верил, что у Бейрда было письмо для дикарей, меньше, чем в огнедышащих лягушек.
Но это не остановило болтовню барда.
— Да, слова могли немного выцвести, но послание еще можно прочитать. И если вы отведете меня к Тэну Эвану, я…
— Тэн Эван мертв, — рявкнула Гвен.
Поляна тут же затихла. Рука Бейрда застыла над головой. Тихий хруст, мальчик убрал сапог. Каэл понял, как громко вдохнул.
Килэй замерла с кулаком в волосах Гвен.
— Жаль это слышать.
Дикарка пожала плечами, что было сложно, судя по тому, как Килэй отклоняла ее голову.
— Он умер, сражаясь, как и хотел.
— Кто…?
— Бервин.
Каэл ничего не понял, но женщины широко улыбнулись. Килэй отпустила волосы Гвен, а дикарка убрала топор. На миг они словно были на грани смеха.
Что происходило? Сначала они пытались разорвать друг другу горло, а теперь улыбались. Если Каэл был в смятении до этого, теперь он был ошарашен.
Килэй кивнула мальчику.
— Ты вырос, Гриффит. Ты в порядке?
— Неплохо, — кивнул он. А потом улыбнулся. — Теперь лучше.
— Брат учится пути воина. Думаю, со временем он будет лучше меня, — ухмыльнулась Гвен. Она встала и потянула Килэй за ее безрукавку. — Ты идешь со мной, паразитка. Нам о многом нужно поговорить.
— А письмо? — сказал Бейрд. — Я нес его весь путь. Жаль, что его не откроют.
— Гриффит его прочтет. У меня руки заняты, — сказала Гвен, взглянув на Килэй.
По ее кивку мальчик подошел и забрал свиток. Он возился одной рукой с восковой печатью, шурша так громко, что Каэлу сложно было не отключиться.
— О, дай уже сюда.
— Да? Ты не против?
— Вряд ли я сейчас гожусь на что-то еще, — проворчал Каэл, забирая письмо.
Он сломал печать и развернул его. Было сложно прочитать из-за черных точек перед глазами. Он уловил только пару слов сначала: